Питер похлопал разорванным конвертом по колену. Джордан категорически запрещал ему контактировать с кем-нибудь, кроме родителей, но от родителей толку не было совсем, да и от самого Джордана, честно говоря, мало. Адвокат даже чисто физически присутствовал в тюрьме недостаточно часто и недостаточно подолгу, чтобы Питер мог рассказать обо всем том, что его беспокоило. А Элена была студенткой. Разве это не круто, когда студентка хочет с тобой пообщаться? К тому же раскрывать ей какие-то тайны совершенно не обязательно. Питер взял бланк заказа и поставил галочку напротив графы «Открытка почтовая».

Процесс должен был состоять из двух частей: разбирательство по поводу того, что произошло 6 марта, – звездный час обвинения, и разбирательство по поводу того, что послужило причиной случившегося, – тут наступала очередь защиты. Имея это в виду, жена адвоката опрашивала всех, кто вступал в какие-либо отношения с Питером Хоутоном за семнадцать лет его жизни. Через два дня после предъявления ему обвинений в главном суде первой инстанции Селена сидела во временном кабинете Артура Макаллистера, директора старшей школы Стерлинга. Этот толстяк с бородой песочного цвета, не показывающий зубы при улыбке, напомнил Селене Тедди Ракспина – забавного говорящего медведя из мультиков времен ее детства. Ощущение странности ситуации только усилилось, когда он начал отвечать на вопросы о том, какие меры школа принимает для защиты детей-аутсайдеров от травли.

– Мы не смотрим на такие вещи сквозь пальцы, – заявил Макаллистер, как Селена и ожидала. – У нас все под контролем.

– Если ребенок приходит к вам и жалуется, что его обижают, каковы бывают последствия для обидчика?

– Как показывает наш опыт, Селена… Вы ведь позволите называть вас Селеной? Так вот. Как показывает наш опыт, от вмешательства администрации тому, кого дразнят, становится только хуже. – Макаллистер задумался, потом продолжил: – Я знаю, что люди говорят о произошедшем. Проводят параллели со школой «Колумбайн», с тем, что случилось в Падьюке, и с другими подобными трагедиями. Но я уверен: если Питера и обижали, то само по себе это не могло привести его к тому, что он совершил.

– Предположительно, совершил, – машинально поправила Селена. – Вы как-то регистрируете случаи травли?

– Если дело доходит до того, что детей приводят ко мне, то да.

– Кого-то из учеников приводили к вам в связи с травлей Питера Хоутона?

Макаллистер встал, вытащил из ящика папку и принялся листать ее содержимое:

– Вот. Нашел. Самого Питера приводили ко мне в этом году два раза. Его оставляли после уроков, за то, что он дрался в коридоре.