В это самое время Аиха попросила аудиенции. Филипп не заставил дожидаться.

Когда герцогиня Сантарем вошла, король побледнел. Волнение его было так сильно, что сама Аиха смутилась.

– Что вы желаете сказать мне, герцогиня?

– Я пришла поблагодарить вас за все милости и проститься…

– Проститься!.. Вы едете? – вскричал король и потом вполголоса со вздохом прибавил: – Я очень несчастлив!.. С некоторого времени беда за бедой преследуют меня… и это последний удар!

– Я не понимаю, Ваше Величество, почему мой отъезд вам так неприятен?

– Выслушайте меня, герцогиня!.. – И он на минуту остановился в нерешимости, потом продолжал: – Я люблю вас!.. В первый раз это слово срывается с моего языка… но из него вы не узнаете ничего нового… да, я давно вас люблю, и потому меня огорчает ваш отъезд… У меня было только одно удовольствие – одно утешение видеть вас.

– Но я со времени смерти королевы не была при дворе, Ваше Величество.

– Неужели вы думаете, что я этого не заметил? У меня только и есть один друг… и вас не было со мной, но вы все-таки были в Мадриде. Я мог встретить вас хоть, например, на прогулке. Этого не случалось, – продолжал он печально, – но могло случиться. Я надеялся, что это случится.

Аиха выслушала это простое признание и не знала, что отвечать. Она прошептала несколько выражений почтительности и преданности королю.

– Да! – вскричал Филипп с горестью. – К королю! Все к королю!.. То есть к тому, которого никто не любит… Я вам признаюсь, герцогиня, что у меня был только один счастливый день в моей жизни, именно тот, когда я был вашим двоюродным братом дон Августином… Не покидайте меня!..

И на глазах короля навернулась слеза, которая говорила: останьтесь!

– Останьтесь! Без вас у меня не достанет твердости изобличить изменников, которые меня окружают. Вы помните?.. Я говорил вам!.. Это все правда… Я вижу здесь только врагов… и вы хотите меня оставить!..

Филипп в невыразимом волнении упал на колени, схватил руку Аихи и, орошая ее слезами, вскричал:

– Это я! Ваш король… нет, ваш друг! Умоляю вас… Останьтесь, если хотите, чтобы царствование Филиппа было славно… останьтесь, чтобы я мог любить вас, повергнуть к вашим ногам скипетр и корону. Они для меня ничего не значат без вас!..

– Ваше Величество!.. Ваше Величество! Встаньте! – говорила Аиха. – Придите в себя и выслушайте!.. Я не могу здесь быть, во дворце, не оскорбив памяти королевы, не изменив моему долгу. Неужели вы думаете, что я могу забыть свои обязанности, свой долг? Единственное мое достояние – моя честь. Не гневайтесь, Ваше Величество, за эти слова! Ваша дружба мне дороже вашего сана. Я не честолюбива, но желаю остаться навсегда честной женщиной. Поверьте мне, если бы я уступила вашим желаниям, вы стали бы навсегда несчастливы, потому что тот день, когда я сделаюсь вашей фавориткой, будет последним в моей жизни: я убью себя.