– Мы полагаем, – сказал полицейский, – что вы были прекрасно осведомлены о поездке вашей супруги в Берлин…

– Но ведь это вы мне об этом сообщили!

– Вероятнее всего, чтобы выйти из поезда, она воспользовалась поддельными документами и теперь где-то ждет встречи с вами…

– Вы шутите!

– Разве похоже?

Этот вопрос задал второй. Возможно, из министерства. Правосудия? Он открыл плотный конверт:

– Знаете ли вы «Манцель-Фраухофер Гезельшафт»?

– Мне это ни о чем не говорит.

– Это швейцарское предприятие. Официально занимается импортом и экспортом, но это лишь прикрытие. На самом деле это фирма, принадлежащая немецкому государству. Она служит для тайных коммерческих операций, свою причастность к которым рейх скрывает.

– Я не вижу…

– Она только что перевела двести пятьдесят тысяч швейцарских франков на счет принадлежащей вам компании.

Жубер совсем потерял самообладание:

– Я не понимаю…

И он говорил искренне.

– Французские службы по борьбе со шпионажем абсолютно категоричны. Страницы ваших разработок видели на письменных столах в немецком Министерстве авиации.

– Моя жена вз…

– Мы попросим у вашей супруги объяснений, если найдем ее…

И в этот самый миг – он бы даже не смог объяснить, по какой причине, – перед его мысленным взором возникло лицо Мадлен Перикур, час назад мелькнувшее в окне проезжавшего мимо автомобиля.

Он не успел ничего понять, потому что человек из министерства продолжил:

– На данный момент, господин Жубер, все собранные улики дают нам право полагать, что с ее помощью вы продали Германии результаты ваших разработок, осуществленных вами по договору с французским правительством, что с юридической точки зрения является государственной изменой.