– Я была осторожна, – произнесла Бланш как можно более покаянным тоном. – Я воспользовалась каретой епископа Тулузы, которую он великодушно мне предоставил.

– Ты соображаешь, что натворила? Увезти девчонку против ее воли?

– Она поехала со мной добровольно, хотя должна признать, что мне пришлось прибегнуть к обману. Только когда она обнаружила, что Мину вовсе не ждет ее в Пивере, она начала показывать характер.

– Где она сейчас?

– В старом доме, а ты что подумал? Я же не чудовище. С ней нянька, хотя, по чести говоря, ее давным-давно следовало бы выгнать взашей. Она пьяница и не в состоянии уследить за девчонкой, поэтому та вечно бродит, где ей вздумается.

Бланш заколебалась, вспомнив, что обязана Алис жизнью. Это была еще одна вещь, о которой она не рассказала Видалю. Столько крови. Это голоса в ее голове велели ей ничего ему не рассказывать. Сейчас они молчали.

– Я поражен, что ты пошла на такой риск.

– Никакого риска не было. В Каркасоне меня никто не видел, об этом я позаботилась. Я сразу же написала Мину Жубер в Тулузу, но так и не получила от нее никакого ответа. Из здешних никто не знает ни имени девчонки, ни кто она такая.

– А тебе не приходило в голову, что твое письмо могло до нее не дойти?

– Я отослала его в апреле. Задолго до нынешних волнений.

– «Волнения» – ты так это называешь? Погибли тысячи людей.

Бланш потянулась к нему, но Видаль вывернулся.

– Deus vult. Этого хочет Бог. Разве не с этим кличем крестоносцы пытались отбить Святую землю у неверных? Я лишь орудие исполнения Его замысла.

– Сколько уже времени девочка здесь? – спросил он резким тоном.

Бланш отпрянула, не понимая, что на него нашло.

– Не смей повышать на меня голос.

– Отвечай! Сколько уже времени девочка здесь?

– Несколько недель, – отозвалась она ровным тоном. – Признаюсь, все затянулось дольше, чем я рассчитывала. Я приказала солдатам патрулировать окрестные деревни до самого Шалабра в поисках чужаков. В самом Пивере тоже есть несколько человек, чьи языки я купила. Когда она явится, меня об этом оповестят. – Она устремила на Видаля взгляд своих черных глаз, и в их глубине блеснул огонек. – А Мину Жубер явится за своей сестрой. Я это знаю.

Воздух между ними, казалось, начал потрескивать. Огоньки свечей задрожали, отчего по стрельчатому потолку заметались удлиненные тени, а на серебряном распятии посреди алтаря заиграли яркие отблески.

Внезапно Видаль стремительно подошел к ней, и Бланш против воли прикрыла рукой свой живот и попятилась. И тут внезапно его ладонь легла ей на затылок, а его губы жадно впились в ее рот.