Бланш бросила взгляд на него, на его лицо, выступающее из тени, и непокорную прядь белых волос, которая в свете свечей казалась почти серебряной. Интересно, насколько все эти его хитроумные интриги имеют под собой твердую почву? Он не делал большого секрета из своих честолюбивых устремлений. А вдруг нынешний епископ предпринял шаги, чтобы ему воспрепятствовать?

Время покажет.

– Это превосходная идея, монсеньор, – произнесла она.

До Алис донесся звон деревенского колокола, отбивающего полдень.

После того случая в часовне нянька стала относиться к своим обязанностям куда более прилежно. Она умерила количество выпиваемого эля и отобрала у Алис туфли, а вдобавок теперь девочку круглосуточно держали в ее комнате взаперти.

Однако два дня назад приехал какой-то высокий священник – она видела, как он шагал через верхний двор, – и жизнь в замке пошла кувырком. Госпожа Бланш никуда не выходила из цитадели, даже ела только там – в обществе своего духовника из Тулузы. Беспокоить их никому не разрешалось.

Наконец впервые за несколько дней, решив, что ее подопечная заснула, нянька отправилась почесать языком с другими слугами на кухню. Алис сбросила одеяло, выскочила из постели и кинулась к окну.

Она уже перестала ждать спасения. Рассчитывать оставалось только на себя саму. Алис решила, что сбежит и найдет дорогу домой, в Каркасон, самостоятельно. А может, в Тулузу, к Мину. Она пока не выбрала куда. Не знала точно, до какого города ближе.

Как только село солнце, Алис открыла окно и выглянула в темноту. До поросших травой склонов внизу было ужасно далеко, а из укрепленных стен торчали углы грубо обтесанных камней. Алис не была уверена, что ей это под силу. Но потом в ушах у нее прозвучал насмешливый голос Эмерика, утверждающий, что все девчонки – никчемные неумехи, и она исполнилась решимости доказать, что он был не прав.

Ей вспомнились все те бесчисленные разы, когда он проказничал на стенах Ситэ, а она топталась внизу, умоляя брата слезть, пока его не застукали. Он мог вскарабкаться куда угодно – хоть на самые высокие деревья на берегу Од, хоть на отвесные стены башни замка Комталь. Так что на ее месте сделал бы Эмерик?

Эмерик высмотрел бы самые крепкие камни в стене, на которые можно поставить ногу, и самые надежные щели, за которые можно уцепиться руками. Сначала он тщательно спланировал бы все в уме и только потом стал бы спускаться вниз. Разумеется, руки и ноги у него были длиннее, а сам он – сильнее. Но Алис решила, что ей это тоже под силу.

Из лесной чащи к северу от замка донеслось уханье совы, вылетевшей на охоту, а откуда-то подальше, со стороны Шалабра, – заливистый лай собачьей своры. Алис закрыла окно. В темноте пытаться сбежать было опасно, а вот завтра…