Мельком оглянулся назад: машина остановилась, её черный угловатый силуэт и выпученные от бешенства стоп-сигналы, казалось, были уже далеко, — но в этот момент какая-то железяка прилетела из темноты, ударилась в камень над моей головой и отлетела в сторону. Я взревел от возмущения: «Что ж вы, гады, делаете!» — и начал перебирать чреслами в два раза быстрее.

— Братан! Вернись! Мы пошутили! — раздался снизу порочный хрипловатый голос, переходящий в дьявольский смех. — Пивка попьём, познакомимся поближе!

— Да пошли вы на хуй со своими шутками! — ответил я, и где-то чуть ниже ударился камень.

— В натуре, переборщили. Как муфлон бежит. Хрен догонишь! — послышалось снизу.

— Пидорасы! — орал я, продолжая карабкаться кверху. — Суки! Я вас потом найду!

Потом хлопнула дверь, и автомобиль неспешно тронулся. Я в это время был уже высоко и следил не отрываясь за тем, как этот призрак на колёсах с двумя аурами ближнего света исчезает за поворотом.

— Я найду вас, мрази! Обязательно найду! Богом клянусь! — орал я им вдогонку, кусая кулаки от бешенства. — Не на того напали, а если уж напали, то нужно было убивать! Вы еще не знаете, с кем вы связались! Более мстительного и вероломного человека вы никогда не встречали! Падлы!

— Зря… зря, ребятушки, вы меня не убили, — мстительно шептал я, и воображение мое, раскалённое гневом, рисовало такие страшные картины расправы, что у меня не хватит смелости их описать.

Совершенно разбитый я упал на плешке перед отвесной каменной стеной — карабкаться дальше было невозможно. Горячие упругие волны пульсировали, разрывая мозг. Ноги сводило судорогой. Руки дрожали. Щёки горели как в огне. Пот лил в три ручья, застилая глаза. Тело, отравленное алкоголем и адреналином, корчилось от боли, конвульсировало, — меня как будто насаживали на кол.

— Нет, батюшка, — шептал я ещё тише, постепенно угасая в гневе. — Никакого милосердия к этим демонам. Убивать безжалостно, валить на глушняк, и контрольный выстрел в голову, чтобы эту тварь не дай бог не откачали. Добро должно быть с кулаками, а еще лучше с кистенём. Зло не победить уговорами, его можно только уничтожить… Пускай даже ценой собственного спасения. Вместе будем гореть в аду, ребятушки. Вместе.

Как всё-таки глуп человек — прямолинеен, как boot из компьютерной игрушки. Нет в его программе осмысленного отношения к жизни: не может он абстрагироваться от своего эго, не может взойти над своей природной миссией. Он прёт и прёт напролом, даже если перед ним выросла глухая стена. «Не видим картины в целом», — как сказал умный дядя в кепке.