Светлый фон

А так — так всё было нормально.

Я отнёс уже, наверное, десятую пару снопов, когда обнаружил, что меня внимательно разглядывают. Возле остатков моей кучи стояла какая-то женщина, лет шестидесяти, в домашнем халате и тапочках, с хозяйственной сумкой. Голова была повязана цветастой косынкой.

— Драстуйте, — поздоровался я первым. Местные всегда здороваются. И с меня корона не упадёт.

— Добрый вечер, — ответила она. Посмотрела на меня, всего в пыли и царапинах, критически осмотрела мою бороду. — А вы по-нашему снопы вяжете. А сами вот не местные.

Ну да. Конечно. Торжевский Шерлок Холмс в юбке.

— Как это — по-вашему? Не знаю, честное слово. Вяжу, как бабушка учила.

— Бабушка? Она с Торжевки была?

— Да. А я вот к прадеду и прабабе приехал. В гости. Вот, вычищаю.

— А фамилия их как?

— Завальские. Терентий и Антонина.

— Не помню, — она зачем-то оглянулась, что-то прикидывая. — Я с другого конца переехала. А Завальских не помню.

— Они давно умерли. Прадед в семьдесят первом. Бабушка годом позже.

— А-а-а, ну, так это ж давно было. Конечно. А вы сами ж откуда?

— Да я из Москвы.

— А что ж так-то, из Москвы, да на кладбище ж? Поближе никого не нашлось, родни поближе?

Я посмотрел на неё. Нет, она не издевалась и не вела досужий разговор. Ей что-то было важно, потому что она смотрела внимательно и говорила без дистанции. Румянец её полного лица ещё сильнее разгорелся в духоте. Она поставила сумку на землю, развязала платок, стала тихонько обмахиваться.

— Нет. Не нашлось. Я последний в роду. Надо. Кто-то ж должен?

— Хорошее дело, — она оглянулась, посмотрела на старое кладбище, которое начало напитываться вечерними тенями. — Поздно уже. Может, помочь чем? Да, я ж давно смотрела, как вы тут работаете. Целый день работаете. Вот я дура! Это, на вот, возьмите, я ж молочка принесла, я ж тут недалеко живу.

— Ой, спасибо, что вы, спасибо! — я пил прохладное молоко, пересохший напрочь язык визжал от удовольствия и купался в ароматах молока. Я отсапывался, отфыркивался, капли текли по усам, и никак не мог напиться.

— Чем же вы корову кормите? Камышами и кашкой?