– Я вижу. Но мы немного спешим. У Вив собрание общины в церкви, и там строгое расписание.

– А я отвечаю за кофе с тортом, – твердо сказала Вив.

Ники встал и протянул руку. Вив и ее подруга были крошечными итальянками хорошо за семьдесят. Каждая в отдельности казалась сущей овечкой, но вдвоем они были как две монтировки.

– Очень рад, Вив.

Электрический ток желания пронзил Вив, она чуть не заискрилась.

– Господи, да вы высоченный!

– Я закончил расти, когда мне было восемь.

Дамы переглянулись.

– Несомненно, – кивнула Вив. – Не подпишете мне конверт для пожертвований? У меня больше не на чем.

– Если только вы не заставите меня его наполнить.

– Что вы, нет.

Ники поставил автограф на обороте конверта для пожертвований в пользу церкви Святого Фомы Аквинского.

– Спасибо вам! Я теперь ни за что не опущу его в корзинку.

Дамы засеменили прочь, как две белки, поделившие единственный орех.

– Что теперь? – Калла скрестила руки и откинулась на спинку стула.

– Зависит от того, насколько хорошо ты знаешь Шекспира.

– А ты проверь.

– Что произошло в третьей сцене четвертого действия «Двенадцатой ночи»?

– Себастьян и Оливия поженились.

– Значит, нам нужен священник. Вот и все. Если ты выйдешь за меня.