Кистенев ждал момента, чтобы сказать о своей просьбе, но с каждым словом Пинегин становился все серьезней, а речь его, с длинными периодами и монотонная, отдавала казенной суровостью, а может, быть, и угрозой. При мыслях об угрозе бесенок взыграл в Кистеневе — он спросил наивным, почти дурашливым тоном:

— Любопытно, какие же ведомства имеются в виду? Жандармерия тоже, знаете ли, ведомство.

— Верно, верно, — с улыбкой отозвался Пинегин, как бы поощряя собеседника. Затем покачал головой: — Шутить еще можете, Николай Аверьянович!

…Вспомнил, приятно стало. И подумалось о том, что нет в нем никакой боязни ни перед губернатором, ни перед любым жандармским чином, а перед Пинегиным и подавно. Вот напишет он свое мнение, отнесет в комитет и скажет: хватит, господа, больше не желаю. Он взял чистый лист, обмакнул перо в чернила и начал писать. В своей оценке настроении мусульман он указывал, что татарская масса не лишена, конечно, способности к восприятию новых идей; идеи доходят до нее через школы, через молодых преподавателей, но главным образом через татарские газеты и журналы, проникающие в самую гущу населения, восемьдесят процентов которого знает татарскую грамоту. Идеалы татарской интеллигенции в наши дни — идейное объединение мусульманских племен на почве языковой общности и сохранения своей национальности при заимствовании европейской культуры, — идеалы эти не расходятся с верованием и взглядами почти всех слоев населения, которое не прочь научить своих детей русской грамоте, если только это не принесет ущерба учению по-мусульмански.

Подумав, Николай Аверьянович счел нужным объяснить свое понимание слова  м и л л е т, особенно настораживающее каждого цензора, ибо переводили его только словом  н а ц и я, а это давало повод к подозрению в национализме.

«Слово  м и л л е т  в употреблении имеет растяжимое значение: это — племя, объединенное общим языком, но и народ, исповедующий единую веру, а также — нация с единством веры, культуры и литературного языка. Так, мухамеддане всех своих единоверцев считают, к а р д а ш и м и з л а р, то есть братьями, и говорят: мусульманское милле. Что же касается выражения «татарское племя», то оно, очевидно, обнимает всех мусульман России».

«Слово  м и л л е т  в употреблении имеет растяжимое значение: это — племя, объединенное общим языком, но и народ, исповедующий единую веру, а также — нация с единством веры, культуры и литературного языка. Так, мухамеддане всех своих единоверцев считают, к а р д а ш и м и з л а р, то есть братьями, и говорят: мусульманское милле. Что же касается выражения «татарское племя», то оно, очевидно, обнимает всех мусульман России».