— Вот как?

— Да, так.

— Ну, ты была добрым посланцем. Компаньоны знают, что мы с тобой в деле в равных долях. Теперь, когда она беременна, я не хочу больше ждать. Я хочу, чтобы ты получила свое. Зачем ждать наследства? Никто не может занять твоего места здесь…

И Борис Маковер указал на свое сердце.

— Не беспокойся, папа, я не гонюсь за твоими деньгами.

— Они скорее твои, чем мои… Доченька, ты кажешься мне какой-то хмурой. Ты, не дай Бог, нездорова или это что-то другое?

— Я здоровешенька.

— Может быть, тебе стоит отдохнуть?

— Я не стану отдыхать до тех пор, пока это дело не будет закончено. У меня уже есть в собственности дом. Мне предлагают за него десять тысяч долларов профита.

— Отделайся от него, продай.

— Если он интересен для других, он интересен и для меня. Это двести долларов чистой прибыли в неделю.

— Сколько ты в него вложила?

— Семнадцать тысяч пятьсот.

— А какой процент выплаты ипотеки?

Анна назвала цифру.

— Ну что ж, это хороший процент. Но ты ведь не получаешь эти две сотни долларов в неделю даром. Тебе ведь приходится за них работать.

— А как же иначе? Даром? Ты ведь сам говорил, что тот, у кого широкие плечи, должен таскать тяжелые грузы.

— Ты не должна таскать никаких грузов.

— Я буду таскать, папа. Буду. Предвижу свое будущее: я стану Борисом Маковером в юбке. В других сферах мне не везет.

Борис Маковер опустил веки: