Это наверняка Бертран. Меня переполняла горечь. Антуан и Сесиль должны были передать ему, чтобы он позвонил или заехал.

Сесиль, скорее всего, ждет внизу, в машине. Я представила себе, в каком она затруднении. Представила напряженное, нервозное молчание, которое воцарится, как только я сяду в «ауди».

Я твердо настроилась показать им, из какого я теста. И совершенно не собиралась строить из себя милую робкую супругу на французский манер. Я потребую, чтобы Бертран впредь говорил мне правду.

Я резко распахнула дверь.

Стоящий на пороге мужчина был вовсе не Бертран.

Я немедленно узнала высокую фигуру, широкие плечи, светлые волосы с сединой, потемневшие от дождя и прилипшие к голове.

Уильям Рейнсферд.

Я сделала шаг назад.

– Я не вовремя? – спросил он.

– Все в порядке, – соврала я.

Какого дьявола он здесь делает? Чего он хочет?

Мы посмотрели друг другу в глаза. Его лицо переменилось со времени нашей встречи. Оно казалось исхудавшим и каким-то растерянным. Это был уже не тот приятный загорелый гурман.

– Я должен поговорить с вами. Это срочно. Простите, но я не нашел ваш номер телефона. Поэтому приехал сюда. Вчера вечером вас здесь не было, и я решил приехать сегодня.

– Откуда у вас этот адрес? – недоуменно спросила я. – Нас еще нет в справочнике, мы еще сюда не переехали.

Он достал из кармана куртки конверт.

– Адрес был здесь. Улица, о которой вы мне говорили в Лукке. Улица Сентонж.

– Я не понимаю.

Он протянул мне конверт. Он был старый, порванный на уголках. И без надписи.

– Откройте его, – попросил он.

Внутри лежал тоненький, очень потрепанный блокнот, наполовину стертый рисунок и длинный медный ключ. Ключ упал на пол, и Уильям нагнулся поднять его. Положил себе на ладонь и показал мне.