Гнев вскипел во мне, циклон раскаленной добела ярости.
– Тебе известно, почему Бог сделал их коричневыми, а? – продолжал он. – Чтобы они выглядели тем, что они есть. Никчемные куски дерьма, которые…
Прежде чем он успел договорить, я бросилась на него, нагнув голову, как регбист, изготовившийся к схватке за мяч. Моя макушка врезалась ему в живот – будто камень угодил в миску с желе, – и мистер Финлей заорал. Пока он стоял там, шатаясь и разевая рот, я отстыковалась от него, отступила на несколько шагов и снова бросилась на приступ. На этот раз я сбила его с ног, опрокинула на пол. Он приземлился на коврик, издав “у-уф”, а я тут же прыгнула на него сверху, придавила к полу. Несколько раз я ударила его в брюхо, и мой большой палец был плотно прижат к кулаку, а не спрятан в нем – в точности как учил меня папа.
– Помогите! Кто-нибудь, снимите с меня эту психопатку!
Появились мистер и миссис Голдман и остолбенели, онемели от увиденного.
– Не смей. Говорить. Так. О Бьюти. – Каждое слово я сопровождала ударом кулака в живот.
Чья-то рука схватила меня за шиворот и потащила назад; в остервенении от того, что не могу дотянуться до гада, я принялась лягаться, целясь в мистера Финлея, который скорчился, прикрывая голову руками.
– Что здесь происходит? – вопросил мистер Голдман, оттаскивая меня подальше.
– Этот бешеный сученыш напал на меня, вот что происходит.
– Робин?
– Он сказал… сказал… – И тут я осознала, что Бьюти все еще лежит там, в спальне. – Идемте!
Я схватила мистера Голдмана за руку и потащила за собой, оставив миссис Голдман поднимать мистера Финлея на ноги.
– Она тут!
– Что случилось? – спросил он, присев на корточки рядом с Бьюти и прикоснувшись двумя пальцами к ее шее.
– Ей стало трудно дышать, она начала тереть грудь, и… потом ей стало больно… и она упала, а врачи из “скорой помощи” не захотели забирать ее… сделайте что-нибудь.
У меня за спиной кто-то ахнул.
– Энтони? Она… – И миссис Голдман осеклась.
– Она жива. Мы должны отправить ее в больницу.
– Я позвоню в “скорую”. – Миссис Голдман направилась было к телефону, но мистер Голдман остановил ее, пересказав мои слова.