– Я молилась за вас, – прошептала она. – Каждую ночь я молилась… А потом узнала, что молодой гос-подин…

– Да, – резко оборвала ее Нори. Она не могла слышать его имени. Единственное, чего она действительно не могла вынести.

Акико понимающе кивнула.

– У меня есть дочь, – сказала она, вытирая лицо испачканным фартуком. – Ей двенадцать. Ее зовут Мидори.

Зеленая.

Нори улыбнулась.

– Прекрасно. Я очень рада за тебя.

Акико протянула руку и прижала ладонь к щеке Нори.

– Я рассказываю ей о вас, – прошептала она. – Все время рассказываю.

Нори закусила губу. После всех этих лет, стоя перед Акико, она вновь чувствовала себя потерянной маленькой девочкой.

– Спасибо.

Из соседней комнаты донесся шум, и Акико вскочила на ноги.

– Это ваши троюродные братья, – быстро сказала она. – Они все объяснят. Я буду снаружи.

Выражение лица Нори, должно быть, ее выдало, и поэтому Акико не ушла, а отступила в угол. Безмолвная, но близкая.

Нори встала. Два джентльмена, оба в темных костюмах, вошли в гостиную и поклонились.

– Норико-сама, – заговорил первый; у него был Г-образный шрам на правой руке. – Рад приветствовать вас в вашем родовом городе. Я Хидеки. А это Хидео.

Он указал на мужчину рядом с собой, который улыбнулся, но ничего не сказал.

– Вы написали мне письмо, – произнесла Нори, игнорируя любезности. – Я права?

– Все так и есть, – кивнул Хидеки. – И позвольте мне выразить, как мы рады, что вы решили приехать так быстро.