Она сидит, как кукла, пока я расчесываю и заплетаю ее длинные волосы. Я достаю три кимоно, и она выбирает темно-синее с вышитыми на нем золотыми звездами.
Наношу немного румян на ее щеки, пытаясь скрыть бледность кожи. В волосы вставляю простую бриллиантовую заколку.
– Вот так, – тихо говорю я. – Вы прекрасно выглядите.
Она улыбается, как будто не верит мне, и похлопывает меня по руке.
– Где обаасама?
– В постели, маленькая госпожа. Она действительно очень больна. Врачи полагают, что вряд ли она доживет до конца месяца.
Нори встает со стула.
– Тогда я пойду к ней…
– Она сказала, что пошлет за вами.
Она пожимает плечами.
– Я увижу ее сейчас или не увижу вообще.
– Позвольте проводить…
– В этом нет необходимости, Акико.
А потом она выходит, не оглядываясь. Я помню девочку, которая цеплялась за мою руку и прятала лицо в моей юбке.
Ее улыбка молила о любви.
Эта маленькая девочка исчезла навсегда, безжалостно расчлененная людьми, которые должны были о ней заботиться.
Включая меня.
* * *
Нори подошла к двойным дверям с выгравированной на них фигурой золотого дракона, расположенным в самом конце зала.