Мы подбираем тарелку, пустую миску из-под каши, вилку, нож, ложку, она ставит поднос на конвейер, и я ухожу. Как и на перекрестке, все мысли только об этом конвертике в руке, не терпится его развернуть. Как и на перекрестке, я понимаю, что спешить нельзя, нужно уйти в безопасное место, где никого нет. Как и на перекрестке, я понимаю, что совершил недозволенное.

Кладу листок в карман брюк, иду на лекцию в зал, выбираю место в заднем ряду. Еще рано, в зале почти никого. Лезу в карман, достаю листок. Как и на перекрестке, руки дрожат, сердце колотится, перед глазами все расплывается, нужно усилие, чтобы сконцентрировать взгляд, хочу как можно скорее узнать, что там у меня, иначе сойду с ума. Руки дрожат. Разворачиваю листок. Внутри ничего. Не могу сказать наверняка, чего я ожидал. Не могу сказать наверняка, как бы поступил, окажись внутри отрава. Одна часть меня немедленно употребила бы ее, а другая часть немедленно помчалась бы в ближайший туалет и выбросила. Не знаю, как бы я поступил.

Переворачиваю листок, вижу слова. Я вижу их, но чтобы прочитать, нужно сконцентрироваться, а чтобы сконцентрироваться, нужно успокоиться. Читаю. Там написано – приходи в 4.00 на наше место. Перечитываю еще раз. Приходи в 4.00 на наше место. Перечитываю снова и снова, слова не меняются. Приходи в 4.00 на наше место. Руки дрожат, дрожат, сердце колотится, колотится, перед глазами все расплывается, нужно усилие, чтобы сконцентрировать взгляд. Приходи в 4.00 на наше место. Снова и снова. Снова и снова.

Зал постепенно заполняется. Я бережно сворачиваю листок и кладу в карман. Сижу, гляжу прямо перед собой и думаю про четыре часа, подходят Леонард, Эд, Тед, Матти и Майлз. Они смеются, настроение у них прекрасное, обсуждают Бобби, вспоминают, как потешались над ним. Рассказывают, что после моего ухода Тед сказал Бобби, что я инструктор по йоге из Сан-Франциско, что подсел на редкий индийский наркотик, который называется шампунь, – произносится, как средство для мытья волос, а пишется «чампу». Бобби с ходу заявил, что однажды уложил на обе лопатки одного инструктора по йоге и не сомневается, что сделает это снова.

Лекция начинается, она посвящена Пятому шагу из всемогущей Дюжины. Ее читает католический священник. Я не слышу ни слова. Сижу, смотрю на сцену. Смотрю, а вижу Лилли.

Лекция заканчивается. Я встаю, пристраиваюсь за всеми, меня подхватывает поток пациентов и выносит из зала, меня подхватывает поток воспоминаний. На пороге, как обычно, поджидает Кен; такое впечатление, что он вечно тут стоит и поджидает меня.