Иногда я ловил цыплят на участке. Мои две недели в Бодруме пролетели незаметно. Я попросился остаться ещё немного, но приезжали другие волонтёры, место было очень популярным. Перед уездом я спросил француза смог ли он с кем-нибудь переспать. Он был там уже больше месяца и ночевал только в палатке. Он ответил, что один раз со своей землячкой француженкой и ещё раз с турчанкой.

Я поехал на автобусе в следующий пункт, город Эгирдир на озере Эгридир в районе Ыспарты. Вечером меня встретил владетель мини-отеля и проводил до своей койки в комнате, где кроме меня проживал другой волонтёр из штатов. Из окна открывался вид на прекрасное озеро, шумел мелкий прилив. Моим коллегой на месяц стал Джим с западного побережья Калифорнии. Он скопил огромную сумму денег и просто катил куда хотел, ибо гражданство было не постыдным российским. Джим волонтёрил, подрабатывал английским. Перед Турцией он побывал в Италии, где индивидуально занимался с девушкой, которая и стала его возлюбленной. До этого покуролесил с полячкой, украинкой во Львове, с девушками Латинской Америки. Джиму было сорок с небольшим, но выглядел он достойно, накаченный и непомерно самоуверенный.

Утром мы просто расставляли столы на крыше здания, где в свободном доступе располагались всевозможные яства: грецкие орехи, соки, фрукты, овощи, сыры, сладости, сиропы, чаи и многое другое. Гость мог набрать всё что угодно и сколько угодно, сесть за стол под открытым небом, завтракать и созерцать колоссальную гору с одной стороны и огромное озеро с другой. После мы всего лишь убирали посуду, протирали мебель и двигали обратно, чтобы не портилось под солнцем. Всё остальное делали постоянные работники — два молодых пацана. Мы так обжирались с утра, что обед нам был не нужен.

Вечером мы лишь принимали заказы на уже платные блюда и напитки, выбор которых был невелик: местная рыба, курица, раки и по мелочи. Мы докладывали поварихе, та готовила. Мы приносили гостю, под конец убирали посуду со столов, протирали — вот и всё волонтёрство. Нас самих на ужин кормили супом, нутом и салатом из помидор и огурцов, как у нас.

Джим если видел, что гость мало-мальски был настроен на трёп это был его звёздный час. Американец каждому и каждой обязательно говорил, что он из США и из западного побережья Калифорнии. Во что бы то ни стало добавлял про то, что Обама был хорош для мира, но плох для Америки, а Трамп наоборот.

Спустя время Джим начал меня принародно высмеивать. Каждое утро он разыгрывал сцену уровня Голливуда, чтобы это обязательно увидел владелец. Джим прыгал и скакал, жестикулировал… Дринк зе водка, дринк зе водка, шавл зе сноу, шавл зе сноу, хаг зе вуман, хаг зе вуман, райд зе беар, райд зе беар. Я просто улыбался и интересно смотрел, что он отчубучивал. Этот гениальный актёр искренне считал меня человеком второго, третьего или лучше худшего сорта. Он хвалился мне, как покорял горы, как сутками напролёт устраивал пешие походы повышенной сложности.