— Любого

— Вы работаете не на железной дороге? '

— Нет.

Казалось, краткость звука придала ему значение проникновенного утверждения. Дэгни догадывалась, что Келлог знает ее намерения.

— Келлог, если бы я сказала, что у меня нет ни одного первоклассного специалиста, если бы я предложила вам любую работу, любые условия, любую сумму, которую вы назовете, — вы бы вернулись?

— Нет.

— Вас шокировало сокращение расписания. Не думаю, что вы догадываетесь о том, какой ущерб принесла нам потеря специалистов. Я не могу поведать вам о тех муках, через которые прошла три дня назад, когда пыталась найти хоть кого-нибудь, кто смог бы проложить пять миль временного пути. Мне нужно проложить пятьдесят миль дороги сквозь Скалистые горы. Я не знаю, как это сделать. Но сделать это нужно. Я исколесила всю страну в поисках людей. И нигде не нашла. И вдруг вы, здесь, в вагоне, и это сейчас, когда я отдала бы половину компании за одного служащего вроде вас! Вы понимаете, почему я не могу так просто отпустить вас? Выбирайте все, что пожелаете. Хотите стать управляющим отделением? Или помощником президента по техническим вопросам?

— Нет.

— Кажется, вы зарабатываете не очень много

— На свои нужды хватает — и больше ни на чьи.

— Почему же вы согласны работать на кого угодно, только не на «Таггарт трансконтинентал»?

— Потому что вы не дадите мне такой работы, какую я хотел бы выполнять.

— Я? — Она замерла на месте. — Боже праведный, Келлог! Вы еще не поняли? Я предоставлю вам любую работу, какую захотите!

— Хорошо. Путевой обходчик.

— Стрелочник. Мойщик вагонов. — Келлог улыбнулся, заметив выражение ее лица: — Нет? Вот видите, я же говорил, что не дадите.

— Вы хотите сказать, что готовы занять место простого рабочего?

— Сразу же, как только вы предложите его.

— Ничего лучшего?

— Ничего лучшего.

— Вы понимаете, что у меня слишком много людей, способных на такую работу, но больше ни на что?