В Москву – вслед за подругами – собиралась и Тарасенкова. Именно там была возможность если и не продолжать образование, так найти сносно оплачиваемую работу художника. Но переезд откладывался. Причина та же: понадобилась бы столичная квартира, а родительских денег едва хватало на жизнь в Одессе.

Ситуация меж тем складывалась отнюдь не благополучно. Осенью 1922 года Ильф лишился службы. Причина неизвестна, однако вряд ли из-за какого-либо проступка или служебного упущения. Скорее всего, попал в итоге под очередное сокращение штатов.

Ильф пытался найти другую службу. Но задача была практически неразрешимой. В начале января 1923 года уехал в Москву. Вернуться за невестой планировал, когда найдется работа в столице. Там жил Катаев, на его помощь, надо полагать, надеялся.

Отнюдь не сразу удалось найти постоянную работу в столице. Квартиру тоже. Поначалу Ильф снимал едва ли не угол, затем поселился у Катаева – в Мыльниковом переулке.

Рассказывал об этом в мемуарах и С. Г. Гехт, давний одесский приятель из «Коллектива поэтов». Он тоже переехал в Москву[181].

Ильф, согласно Гехту, перебрался в квартиру, где жил Катаев, но и там условия были отнюдь не комфортны. Спать пришлось «на полу, подстилая газету. Всего одну газету – формат «Правды» и «Известий» был больше теперешнего, с вкладышем – около двух метров».

Такая деталь, как описание «формата “Правды“ и “Известий”, создает впечатление достоверности. Соответственно, осведомленности мемуариста.

Впечатление обманчивое. Похоже, Гехт немного знал о раннем периоде жизни Ильфа в Москве либо рассказывать не хотел. Катаеву что только ни инкриминировали более полувека спустя, но скаредность – никогда. Потому нет оснований верить, будто он, ставший в 1923 году преуспевающим столичным журналистом, предложил другу постоянно спать зимой на полу, «подстилая газету».

Катаев заботился о друге, нашел ему работу – в редакции «Гудка». Ильф стал редакционным библиотекарем, затем и так называемым правщиком или литературным обработчиком.

«Гудок» тогда – издание Народного комиссариата путей сообщения. Еще отнюдь не популярная газета, но ее финансирование было вполне стабильным.

Комнаты, занимаемые редакцией «Гудка», находились в здании Дворца труда. Официальный адрес его – улица Солянка, дом № 12.

Во Дворце труда находились и редакции многих других ведомственных журналов и газет. Кстати, здание описано в романе «Двенадцать стульев».

Одна из постоянных задач редакции «Гудка» – ответы на письма так называемых рабочих корреспондентов, т. е. железнодорожников, сообщавших о различных организационных недостатках и административном произволе. После литературной обработки материалы публиковались на четвертой полосе – рядом с фельетонами соответствующей тематики.