Людовик не заметил, как привязался к этому необычному существу, которое, как когда-то Франсуа Вийон из парижского братства нищих, самой своей кожей чувствовало дыхание народа. Через Оливье Лемальве до него каждый день доходило бесчисленное множество слухов, мнений, и прочих сведений, которые, словно снежная лавина, падали с высот в грязные подземелья и оседали там, незаметные простому глазу. Оливье был рождён там, где они оседали; и потайные двери этих подземелий всегда оставались для него открытыми.

Однажды он как бы мимоходом сообщил Людовику, что англичанин, который заправлял шайкой студентов, что била его тогда вечером, скончался, объевшись весьма несвежей рыбой:

— Университетские доктора решили, что, возможно, он умер от холеры, так как за неделю до этого его видели в обществе греческого беженца. Считается, что греки переносят эту восточную заразу на своих длинных космах.

При упоминании о страшной болезни дофин перекрестился.

— Причём его тело долго не остывало после кончины, а руки и ноги были сцеплены так, как будто он всё ещё чувствовал боль. И, конечно, учёные доктора опустили его в яму с известью, а вслед за ним бросили туда же и рыбу, и волосы грека, — всё тело цирюльника сотрясалось от беззвучного смеха, но рука, в которой он держал бритву, сохраняла твёрдость.

— Чему ты смеёшься, кровопийца?

— Ничему, монсеньор. Просто я подумал: тело — такая непрочная вещь, самый хрупкий сосуд, какой только существует на свете. Ещё вчера этот здоровый малый был жив и весел и очень умело выбивал мне один зуб за другим. А сегодня я — я, скрюченный и перекошенный, как старая хибара, — всё ещё дышу воздухом, а он бьётся в жестокой предсмертной агонии.

— Откуда тебе знать, что он умер в агонии?

— Я слышал, что у него была не холера, монсеньор. Есть такой рассыпчатый белый порошок, если принять его слишком много, то симптомы будут неотличимы от тех, что возникают при холере, неотличимы для университетских докторов, во всяком случае. Запах этого порошка напоминает запах чеснока. Некоторые глотают его, чтобы пополнеть или для аппетита. Студенты им лечатся от весёлых болезней, подцепленных у шлюх в тавернах. Он и вправду ненадолго помогает. В малых дозах он весьма полезен против ревматизма, рези в желудке, малокровия, разных болезней в спине; его используют при сильных вывихах, невралгии, малярии, для выведения бородавок, и даже от простуды он помогает...

— Да это какой-то чудодейственный бальзам!

— Да, но если увеличить дозу, ну, к примеру, если кто-то вдруг неосмотрительно захочет отведать несвежей рыбки, приправленной этим порошком, полагая, что это — обычное лекарство, он почти наверняка умрёт от болезни, которую университетский доктор примет за холеру.