Нормальный сын мог бы стать связующим звеном в их непростом браке, где два слишком разных человека, растеряв горячую увлеченность молодости, обнаружили, что их больше ничего не держит рядом. Да, «жить ради детей» – так себе решение, но тогда Марку казалось, что виноват в разладе родителей в первую очередь он, их сын, не оправдавший ожиданий ни матери, ни отца, так что они просто не видят больше смысла сохранять неудавшуюся семью. Больше того – хотят разойтись как раз потому, что не могут смотреть на плод своих отношений.

Да, иррациональное нежелание рано возвращаться домой, возможно, тянущееся из прошлого. Но было что-то еще. Что-то… Да чтоб тебя! Вот сейчас точно стоило отправиться на пробежку, но Жанну надо было встретить и разместить, и отвертеться от сыновней обязанности Марк не мог.

Как некстати мать «решила провести выходные в старом доме». С трудом сдерживаясь и матерясь про себя, Марк кое-как ответил на ее вопросы, кое-как впихнул в себя ужин и, наконец убедившись, что Жанна нормально устроилась в спальне, сослался на головную боль, словно барышня из романа, чтобы уйти спать. Отвернулся, лишь бы не видеть ее озабоченного – и неимоверно бесившего – взгляда. Впрочем, привычное раздражение, смешанное с чувством вины и постоянным ощущением несоответствия тому сценарию, который для него написали, сейчас окрашивалось еще и злой, буквально разъедающей изнутри фрустрацией.

Марк не мог провести вечер так, как хотел, со своей девочкой, наслаждаясь тем, как для них обоих все только начинается, как она пробует и учится; наслаждаясь своей ролью учителя в этом деле. Наслаждаясь тем, как и сам он неожиданно открывает для себя новое – это ощущение откровенности, от которого просто сносило крышу. Черт, он не мог даже лечь в постель, которая хранила ее запах! Белье пришлось поменять, а спальню уступить матери. Мораль – надо было привести в порядок гостевые комнаты. Но этого он тоже не сделал за все годы жизни в дедовом доме. Твою же мать!..

Марк наконец закрыл за собой дверь гостевой комнаты и рухнул на диван. Вытащил сигарету, сунул в рот, щелкнул зажигалкой. Откинулся на подушку и выпустил струю дыма, глядя в потолок.

Он мог бы учить Алис и учиться вместе с ней, учиться… близости. Настоящей. На всех уровнях. Странное ощущение веры и надежды, что это и правда возможно, возможно даже для него, никак не уходило – даже вопреки всем страхам и сомнениям, что выдержка ему изменит.

Снотворное Марк решил не пить. Не хотелось с утра быть разбитым, особенно учитывая предстоящее свидание в участке. Да, черт побери, свидание! Он посмотрел на доставленную ему недавно коробку шоколада и духи. Усмехнулся, вспомнив, как убеждал себя, что подарит их матери. Хотя с самого начала было понятно, кому они предназначались. Девчонке. Алис…