– Панчо! – мерзко завизжала старуха-янки грубым, как наждак, голосом. Она, похоже, еще и простужена. – Заткни пасть!

Сгибаясь под весом камня, Гарриет побежала обратно к мормонскому дому. Теперь она увидела, что на подъездной дорожке стоят два грузовика. У одного номера были местные, Миссисипи, округ Александрия, а вот второй грузовик был из Кентукки, и Гарриет, хоть камень и оттягивал ей руки, остановилась и постаралась номера запомнить. Когда убили Робина, никто и не додумался, что надо было подозрительные номера запоминать.

Она быстро спряталась за грузовиком – за тем, который из Кентукки. Потом перехватила поудобнее камень (который оказался не просто каким-нибудь там старым кирпичом, а садовым украшением в виде свернувшегося котенка) и треснула им по передней фаре.

Чпок! – одна за другой трещали фары, взрываясь, будто перегоревшие лампочки – чпок, чпок! Она отбежала назад и расколотила все фары в грузовике Рэтлиффов: и передние, и задние. Ей хотелось колошматить их со всей силы, но она сдерживалась – боялась, что перебудит всю округу, да и потом, чтобы разбить фару, нужно было всего-то хорошенько, прицельно ударить разок, будто яйцо бьешь, и вот огромные треугольные куски стекла уже сыплются на щебенку.

Она выудила из осколков задних фар самые острые и самые большие куски стекла и повтыкала их в покрышки задних колес, стараясь засунуть их поглубже и не порезаться. Потом обежала грузовик и то же самое проделала с передними колесами. Сердце у нее выпрыгивало из груди, пришлось пару раз глубоко вздохнуть. Она обеими руками ухватила котенка, подняла его повыше – насколько хватило сил – и, размахнувшись, швырнула в лобовое стекло.

Стекло лопнуло с шумными брызгами. По приборной доске дождем застучало стеклянное крошево. В доме через дорогу зажегся свет, за ним – осветилось соседнее крыльцо, но на усыпанном осколками дворе никого не было, потому что Гарриет уже бежала вверх по лестнице.

– Это что щас было?

Тишина. На до смерти перепугавшегося Хили вдруг обрушилось сто пятьдесят ватт белого электрического света из лампочки под потолком. Мигом ослепнув, Хили в ужасе съежился возле куска хлипкой фанеры, но не успел он и глазом моргнуть (по полу ползало чертовски много змей), как кто-то выругался и снова выключил свет.

В темную комнату протиснулась чья-то грузная фигура. Несмотря на свои внушительные размеры, мужчина легко проскользнул мимо Хили и приблизился к окну.

Хили обмер, вся кровь отхлынула у него от головы и с резким свистом ушла в пятки, а комната так и завертелась перед глазами, но тут за стеной послышался какой-то шум. Кто-то заговорил – взволнованно, неразборчиво. Проскребли по полу ножки стула.