— Мужчина должен работать, понимаешь? Работать, а не ждать, когда его женщина принесет в дом деньги, не жить захребетником.

— Меня это не смущает.

— Зато меня смущает!

Они начали искать решение, но какую работу мог найти бывший советский летчик? Милена была дружна с начальником управления эксплуатации аэропорта, по ее просьбе он устроил Леониду встречу с начальником отдела кадров. Леонид произвел хорошее впечатление, его физические и профессиональные навыки оказались высокими, и он воспрянул духом. Ожидание затянулось на полгода. Время от времени Леонид звонил, чтобы справиться, на какой стадии находится рассмотрение его дела, но внятного ответа не получал. Он явился в штаб-квартиру «Эр Франс» и потребовал личной встречи с начальником отдела кадров. Ему ответили, что тот занят, Леонид устроил скандал, и тогда ему, ничего не объяснив, сообщили, что его кандидатура отвергнута.

Милена не рассказала Леониду, что причина отказа проста: компания не хотела рисковать, беря на работу невозвращенца. Милена считала, что Леонид должен попытать счастья в других крупных авиакомпаниях. Он обращался в бельгийскую «Sabena», британскую «BOAC» и голландскую «KLM», заполнил гору бумаг, прошел множество контрольных тестов и собеседований, ждал ответа — и не получал его. Компании в большинстве своем предпочитали использовать национальные кадры.

В первую годовщину счастливого воссоединения Милена пригласила Леонида на ужин в «Тур д’Аржан» и подарила баснословно дорогие часы фирмы «Lip», точную копию тех, что были изготовлены для генерала де Голля (он потом подарил их президенту Эйзенхауэру). Позолоченный корпус, указатель даты, увеличительное стекло. Милена надеялась, что Леонид обрадуется подарку, но вышло иначе.

— Мне нечего тебе подарить. Я не стану ничего покупать на твои деньги.

— А мне ничего и не нужно. Ты — мой подарок.

Милена сидела напротив Леонида и потому ошиблась, надев ему часы на правое запястье. Он подумал, что во Франции так принято, и потом всегда носил часы на правой руке. Леонид отдал Милене свои пилотские часы, на циферблате которых над серпом и молотом был выгравирован имперский орел, — это была исключительная привилегия гвардейского полка истребительной авиации. Она сняла свои часики, надела подарок Леонида на правую руку и поклялась никогда не снимать.

Милена улыбнулась, и все остальное отступило на второй план. Она расспрашивала его о войне, и он описывал ей детали секретных операций, о которых раньше никому не рассказывал. Они часто засиживались за разговорами до рассвета. Милена слушала завороженно, требовала подробностей, хотела узнать о его жизни все, но на вопросы о своем прошлом отвечать не пожелала, сказав только, что пережила трудные годы, но теперь это не имеет значения.