– Правильно, – сказал Салли. – Мы отдаем деньги Касс. Ты пробиваешь чеки, она собирает деньги.

Такой уговор старуху явно устраивал, она все утро вызванивала на кассе дикие суммы. Выбитые числа копились в окошке, перекрывали друг друга – если, конечно, Хэтти случайно не нажимала клавишу “сумма”. Салли ее нажал, и касса лязгнула еще громче и утешительнее.

– Деньги! – прошептала Хэтти.

– Да, – сказал Салли. – Теперь мы разбогатеем. Увидимся утром, старушка. В каком направлении мы пойдем?

– Вверх!

– Ладно, вверх. – Салли вздохнул. – Устал я с тобой спорить.

* * *

Реймер дежурил возле букмекерской конторы, когда подъехали Салли и Уилл на “эль камино”; проигнорировав разрешенную парковку, Салли сдал задом и остановился на полосатом треугольнике прямо под знаком “Парковка запрещена”. Полицейский громко вздохнул. За последнюю пару недель он выписал Салли полдюжины штрафов, притом что “эль камино” был чужой и полицейский знал, что это машина Карла Робака, а Карл Робак дружит с шефом полиции и может отменить любой штраф, выписанный Реймером. Салли игнорировал разрешенную парковку, чтобы подразнить Реймера. И это было только начало.

– Давай повеселимся, – сказал Салли внуку, когда они выбрались из машины, и добавил громче: – Поздоровайся с этим высоким уродливым дяденькой в униформе.

Уилл слабо улыбнулся, поздоровался с Реймером.

Полицейский на мальчика не взглянул и словно не услышал, что Салли сказал внуку. Зато на Салли кинул убийственный взгляд.

– Не начинай, – предупредил он.

– Окей, – Салли вскинул руки, будто сдаваясь, – я всего лишь хотел кое-что у тебя уточнить. Одна мелочь меня смущает.

– Не начинай.

– Нет, правда. Я всего лишь хочу понять. Поправь меня, если я ошибусь в деталях, ладно? Ведь меня там не было.

Реймер отвернулся, уставился в другую сторону. Двое мужчин, направлявшихся в букмекерскую контору, притормозили, чтобы послушать их разговор.

– Итак, – начал Салли, – тебе звонят, сообщают о нарушении общественного порядка. Ты подъезжаешь – и что же видишь? На тихой жилой улице стоит мужик с охотничьим ружьем и стреляет по окнам дома. Поправь меня, если я ошибаюсь, но… это же незаконно, верно?

Реймер обернулся, взглянул на Салли, заметил мужчин, остановившихся послушать их разговор, но ничего не сказал.

– К мужику с ружьем подходит симпатичная молодая женщина, он бьет ее прикладом, ломает ей челюсть в пятнадцати местах, пинает ее разок-другой для ровного счета. Это ведь тоже незаконно, я прав?

– Это было до моего приезда, – ответил полицейский. – Я не видел, как он ударил ее.