Реймер не удивился бы.

– Я сузил круг подозреваемых, – пояснил старик. – Это либо он, либо вы.

Сумасшедший. Вот как он выглядел на зернистом газетном снимке. Сделали его из окна кухни первого этажа, и, судя по изумленному лицу Реймера, фотограф застиг его в тот самый момент, когда столб отделился от террасы. Реймер, конечно, спускался, но, судя по фотографии, с тем же успехом мог на манер домушника карабкаться вверх по столбу. Распухшее, покрытое синяками лицо Реймера, казалось, наглядно предсказывало, чем для него обернется падение, которого пока не случилось. Под снимком стояла подпись: “Шеф, в чем дело?”

Реймер разглядывал себя, немолодого уже человека, вцепившегося в столб, который клонится под его тяжестью, и снова вспомнил, как мисс Берил давным-давно терзала его вопросом “Кто такой Дуглас Реймер?”. И правда – кто? С тех пор минуло три с лишним десятка лет, а он так и не знает ответа. И, что гораздо хуже, у Реймера остается всего сорок восемь часов, чтобы его найти. Пока что все три стороны риторического треугольника, столь любимого старушкой, пустуют. Реймер не мог придумать, что скажет о бывшей учительнице, и слушателей своих тоже не представлял. Да и многие ли из них вообще ее вспомнят? А если даже и вспомнят, то с теплотой ли? Или признают мисс Берил виновной в его, Реймера, недостатках, как личных, так и профессиональных? Ведь если она и впрямь была таким замечательным педагогом, почему тогда бывший ее ученик баллотировался в начальники полиции под лозунгом “Я не буду счастлив, пока вы будете счастливы”?

Реймер швырнул газету в мусорную корзину, поднял глаза и увидел стоящую на соседнем шкафчике кобру. Реймер остолбенело уставился на нее, потом нажал на телефоне кнопку внутренней связи.

– Кэрис, – позвал он.

Она ответила сразу:

– Шеф? Я не видела, как вы пришли.

– Я с черного хода. Зайдите ко мне на минутку.

В следующее мгновение дверь его отворилась, и Реймер спросил, указывая на кобру:

– Как это сюда попало?

Кэрис подошла к шкафчику, озадаченно хмыкнула.

– Напрягитесь, – велел Реймер.

– Выглядит как живая.

– Вот и я так подумал. До сих пор сердце колотится.

Кэрис сняла со шкафчика статуэтку, оглядела ее:

– Керамика?

– Вам виднее. Вчера перед уходом я запер кабинет.