– Ну разумеется, вы съели все мои отбивные. Вас пригласили на ужин. Джером тоже съел бы всё подчистую. Хорошо если бы хоть одну мне оставил.

– Я высосал ваше дорогое вино и уснул.

– Если вы думаете, что оно было дорогое, значит, вы ничего не смыслите в вине.

– То есть вы на меня не злитесь?

– Нет, конечно.

– Тогда почему вы заперли меня на террасе?

– Заперла?

– Дверь была заперта.

– Не заперта, просто от сырости заедает. Надо было ее приподнять и одновременно потянуть на себя или толкнуть.

И едва Кэрис упомянула об этом, Реймер вспомнил, что накануне, когда они выходили на террасу, Кэрис не просто приподняла дверь за ручку, но и поддала снизу ногой.

– Я оставила вам записку, – добавила Кэрис.

– Где?

– На столе, прямо перед вами. Написала, что не знаю, надолго ли задержусь, если хотите, дождитесь.

– Ее, наверное, сдуло, – предположил Реймер; когда он уснул, ветра не было, а когда проснулся, тот уже дул вовсю. – И в кухне было темно.

– Чтобы мухи не налетели. Они на сетке так и кишат.

– Какой же я все-таки идиот. Валяйте, запишите и это, если хотите.

– Уже.

Реймер знал, что она ничего не записала. Да и ведет ли она этот список на самом деле? Или это всего лишь дежурная шутка, как у них с мистером Хайнсом о кетчупе “Хайнц”?

– Кэрис, вы верите в призраков? – спросил Реймер.

– Что? Если я черная, значит, обязательно суеверная?