– Угу.

– Вот идиотка, – сказал Карл и с удивлением понял, что действительно так считает.

– Только она? А ты?

– Я тоже.

– Тебе правда нужно целых пятьдесят тысяч?

Неожиданно для себя Карл устыдился.

– Не-а, – ответил он. – У меня все в порядке, правда. Я просто звоню узнать, как у тебя дела.

– А.

– И как они? Я имею в виду, после Сильвии?

– Ты имеешь в виду, готова ли я прибежать к тебе?

Карл осознал, что, похоже, это и имел в виду. Точнее, ровно это.

– Что в этом такого ужасного?

– Всё.

– Пожалуй, – согласился Карл. – И кто следующий?

– Может, никто.

– Но вдруг. Это будет, ну, мужчина или женщина?

– Угу. Или мужчина, или женщина.

В телевизоре один из обаятельных негодяев, почему-то в ковбойской шляпе, как раз проталкивался сквозь толпу мимо киосков на парижской барахолке – он тоже понятия не имел, за чем охотится. Вдруг негодяй замер как вкопанный. Быстрая смена кадров, крупные планы марок в сопровождении ритмичной музыки. Затем крупным планом лицо актера, он поворачивается к камере. Эврика! За ним издали наблюдает Кэри Грант, он еще ничего не знает. Тупой мудак, подумал Карл. Тупой бестолковый мудак. Слишком туп, чтобы выжить, хотя Карл знал, что герой уцелеет. Он недостоин Одри. И любой другой женщины. Потрепанный, выезжает на былом юношеском шарме. Может, он даже это и понимает, может, потому и не повел ее обратно в отель, хотя возможность была.

– И что будет дальше? – Вопрос Тоби поставил Карла в тупик. Неужели она тоже смотрит это кино?

– Когда?