– А вот вы с Nonno ссорились.

– Пары часто ссорятся из-за денег, а я-то была бухгалтером и хорошо разбиралась в цифрах. Так что факты были на моей стороне. Твой дед, конечно, стал бизнесменом, но на это ушли годы. Он художник, а они те еще мечтатели. Никогда не доверяй художнику кошелек, он принесет его пустым. Но мы с Олимпио подходили друг другу. Вместе работали и оба несли ответственность за свои поступки. А это необходимо для крепкого брака.

– Мы с Паоло ссорились не из-за денег. У нас проблемы с нематериальными активами, если так можно выразиться. Дон Винченцо сказал, что рецепт счастливого брака – каждый раз прощать и забывать. Но забывать у меня никак не получается.

– У меня тоже. Надеюсь, мне простили мои недостатки, – тихо сказала Матильда. – И еще надеюсь, что ты тоже сможешь меня простить. Со мной бывало трудно, я знаю.

– Все хорошо, Nonna.

– Я рада. В моей молодости бабушка Нетта была невыносима. Я просто не могла понять, почему у старых женщин такой ужасный характер.

– Мне тоже хотелось бы знать. – Анина закатила глаза.

– Теперь, когда увидишь недовольную старушку, вспомни, что у нее есть прошлое. Тебе его не понять, ведь ты его не проживала. С возрастом у нее все сильнее болят ноги и спина, щелкают колени, а она готовит, убирает, обо всех беспокоится, ждет, а потом заболевает и умирает. Будь к ней добрее, Анина. Когда-нибудь и ты станешь старой.

Карнавал

Февраль 1946 года

Войдя в лавку, Доменика услышала скрип шлифовального круга – Сильвио трудился в мастерской.

– В амбулатории был тяжелый день, – громко сказала она, прежде чем Сильвио выключил станок. – Один со сломанной рукой и двое с мигренью. Мигрень, само собой, после избытка лимончелло на карнавале. Претуччи просто ненавидит этот праздник. Говорит, то еще раздолье для пьяниц и безрассудных смельчаков.

– Я уже закончил. – Сильвио ссыпал алмазную пыль с поддона в коробочку.

Доменика подошла к нему и обняла, он поцеловал ее.

– Что бы ты сказала, узнав, что я не хочу продлевать аренду у синьоры Пипино?

– А где ты будешь жить?