– Тогда я спросила себя: с кем госпожа Чэнь могла это обсуждать?

Снова пауза. Мэйлин ждет.

– И я задумалась, а точно ли Маньцзы сын свекра?

Мэйлин подперла подбородок рукой.

– У тебя есть доказательства?

– Маньцзы не был похож ни на кого по мужской линии Янов. Ни на отца, ни на моего мужа, ни на Второго дядюшку.

– Это не доказательство. Можно утверждать, что он пошел в отца госпожи Чэнь или ее братьев. А доказать обратное невозможно.

– Логично. Но, может, стоит подумать о том, кому было выгодно, чтобы не родился мой сын? Если бы я не родила мальчика, Маньцзы точно мог претендовать на наследство. Ингредиенты отвара, который ты принимала вместо меня, свидетельствуют, что кто‑то намеревался убить моего ребенка, обеспечив Маньцзы место наследника.

– Рецепт дал доктор Ван… – Глаза Мэйлин расширились. – Ты думаешь, доктор Ван и госпожа Чэнь…

– Он диагностировал нам обеим беременность. Я понимаю, это было давно и меня в основном волновало собственное состояние, но, по моим воспоминаниям, они говорили как знакомые. Госпожа Чэнь еще сказала тогда, что это он помог ей забеременеть.

– Это может означать что угодно. Дал ей какие‑то травы…

– Не стану спорить, но есть еще кое-что, и я подозреваю, что все взаимосвязано.

Я колеблюсь и нервничаю, собираясь озвучить то, во что уже успела поверить. Наконец делаю глубокий вдох и позволяю словам вырваться наружу:

– В ту ночь, когда госпожа Чэнь родила, ко мне пришла Целомудренная тетушка. Я видела, что она была расстроена, но не сказала, в чем дело.

– И?

– Еще тогда мне казалось, что она что‑то видела или слышала во время родов. И мысль, что тетушку заставили навеки умолкнуть, чтобы она не рассказала об этом ни мне, ни кому бы то ни было, посещала меня.

Мэйлин смотрит на меня с сомнением.

– Ее смерть признана несчастным случаем.

– А если это не так?

Прежде чем подруга успевает задать очередной вопрос, я отвечаю: