Отец говорит, дай мне это, этот знак твоей крови.

Она чувствует все больше растерянности, чувствует малость комнаты этой и все эти взгляды на себе. Шепот Мэри Ишал – плевок. Дай ему тряпку.

Она пытается отвернуться спиною к комнате, но как тут отвернешься, если окружена глазами, тянется за тряпицей, влажной промеж ног, и протягивает ему, надеясь помереть, исчезнуть в белизну. Отец держит окровавленный клок у всех на виду, того и гляди упадет капля крови. Он говорит, вчера лукавый обрел плоть, пришел развенчать наше чудо как тень и обман. Он распространяет страх и сомненье. Но сегодня мы получили ответ, живую кровь Христову, ибо кровь Христова вновь течет в этой женщине, чья кровь замерла в могиле ее. Христос дал кровь свою тебе, дабы вновь стала ты женщиной, дабы могла ты вновь быть нечистой, дабы могла смыть скверну.

Ныне разговор о соседнем селенье, где родился ягненок о двух головах. Или так говорят. Мэри Рэчел и Мэри Чайлд перешептываются о знаменьях, как заговорщицы. Ей это кажется суеверием, чем-то таким, что она, кажется, слыхивала еще в Блэкмаунтин. На прошлой неделе судачили о том, что в соседнем Грейндже кого-то ударило молнией. Шаровая молния в поле преследовала того человека, пока тот от нее убегал, сказала Мэри Ишал. Бог убил его на его же поле, возмездие Божие великому грешнику.

Она идет к общине, чьи-то стопы сминают траву позади нее. Она оборачивается, потому что знает: это Хенри Благ, идет, чтоб тайком выдать ей малость табаку да выпросить поцелуй, но не здесь, где все увидят. Уже дважды она ему дозволила, хотя рот у него слишком слюнявый. Оборачивается и вместо Хенри Блага обнаруживает, что пред ней предстал Отец. Руки у нее сложены на груди, словно чтоб спрятать грешную мысль. Миг Отец молчит, а затем произносит, мир тебе, пройдись со мной немного.

Теперь она знает, что он знает ее мысли, каждая мысль грех. Хочет сказать, дай выложу тебе вину свою, тяжесть греха моего, желает молить о каре, как новенькая Мэри Рэчел, которой руки привязали к лодыжкам, чтобы не могла встать она с колен всю ночь под хлещущим ливнем.

Его глаза ей улыбаются. Он берет ее за локоть и говорит вслух, приходи ко мне сегодня ночью, и причастишься духа.

Она идет, охваченная восторгом, свет Божий в каждой мысли и каждом шаге. Состоится исповедь, а за нею истинная благодать. Она думает о скорби своей, обо всех грехах жизни и как они взаимосвязаны, один грех с другим, пока тяжесть их цепи не утащит тебя к карам адским. Сегодня сон не придет, зато завтра будет покой. Она отправляется к своему камню и сидит на нем, прижав колени к груди, украдкой пуская трубочный дым, наблюдает, как вечер клонится книзу, собирая последний свет. Ей вдруг неймется. Она видит фигуру Мэри Ишал, она идет с Отцом. Заботливая Мэри Ишал с фонарем сопровождает Отца, и о чем это они там шепчутся? Несомненно, Мэри Ишал просит Отца исповедовать ее. Эк оно выходит, что эта женщина привносит отравленную мысль во всякий миг блага.