– Знакомство с вами, Николай Авдеевич, сильно обогатило меня! – сказал, улыбаясь, фон Шпинне.

– Ну, это ведь еще не все. Будет время, я вам такое расскажу, что ахнете! Случаи невероятнейшие, и все из жизни, и все – чистая правда!

– Буду вам признателен.

Несмотря на то что майор производил впечатление загульного пьяницы, на деле он оказался не очень устойчивым к влиянию алкоголя и буквально на втором стакане уже потерял способность к здравомыслию.

– Господа, а вы кем служите, стряпчими? – спрашивал он, пьяно глядя то на Кочкина, то на Фому Фомича.

– Стряпчими! – утвердительно кивал Кочкин и доливал майору в стакан.

– Знаете, я думаю, что то, чем вы занимаетесь, это замечательно! Это более чем замечательно, это великолепно! Я бы тоже хотел стать стряпчим. Вот так же, как и вы, ездить по разным местам и разыскивать наследников. Они прячутся, а я их разыскиваю! И ни один, ни один от меня, – он ударил себя в грудь рукой, – не уйдет, я найду всех наследников, всех! Господа, возьмите меня к себе, я вам пригожусь… – Много еще всякого сказал в тот вечер майор и сказал бы больше, но, как мы уже говорили, оказался не таким стойким, как о нем подумали сыщики. Вскоре он свалился со стула и, упав на пол, даже не попытался встать, так был пьян. Только бессильно поднимал и опускал руки.

Кочкину вместе с начальником сыскной пришлось поднять горе-гуляку и положить на кровать. Майор, пьяно улыбаясь, кого-то благодарил. По не совсем членораздельным словам можно было понять – какую-то женщину. Потом Шестаков затих и через некоторое время захрапел. Но не басом профундо, что от него можно было ожидать, а писклявым тенором.

Кочкин наклонился над ним и потрепал по плечу. Майор даже не шелохнулся.

– Готов! – повернувшись к Фоме Фомичу, сказал Меркурий.

Начальник сыскной указал взглядом на саквояж майора. Кочкин поднял его на стол, открыл, покопался внутри, чему-то удивился, потом скривился и только после этого вынул то, зачем и было организовано это винное побоище, – фотокарточку. Передал Фоме Фомичу. Тот повертел ее в руках, удостоверился, что это именно то фото, которое им показывал Шестаков, и спрятал в карман.

В Сорокопуте сыщикам больше было делать нечего и поэтому они уехали ночным поездом. Но перед этим поблагодарили хозяйку, попросили ее подняться в номер Шестакова и навести там порядок. Начальник сыскной оплатил весь пир и еще дал сверху.

– Это для того, чтобы у майора остались о нас приятные воспоминания, – пояснил он Кочкину, когда они выходили из гостиницы в безлунную ночь, – кто знает, может быть, нам с ним еще придется встретиться.