Мистер Джонс нахмурился:

– Дерзко?

– Она не хотела ничего дурного. Она просто… рассмеялась.

– Рассмеялась? Над чем? – грозно спросил он.

– Ни над чем, – неубедительно соврала миссис Джонс. Она не могла заставить себя рассказать о происшествии подробнее, упомянуть вывалившуюся бледную грудь – отчасти из страха, что может засмеяться сама.

– А что с заказом?

Миссис Джонс поежилась.

– Вот именно это меня и беспокоит. Только поэтому я вообще об этом рассказала. Когда миссис Морган только пришла, она собиралась заказать мне три костюма для мисс Анны…

– А теперь Мэри Сондерс испортила наши отношения с самой значительной из наших заказчиц! – Мистер Джонс произнес это так, будто стоял на кафедре в зале суда.

Миссис Джонс поморщилась.

– Я не уверена, Томас. Миссис Морган отбыла в такой спешке…

Он стукнул ладонью по столу.

– Нам еще очень повезет, если хоть кто-нибудь из этой семьи переступит порог нашего магазина!

Она закрыла лицо руками.

– Что же касается этой девчонки, то я покажу ей, чего стоит ее дерзость! Я покажу ей «ничего дурного»! Немедленно приведи эту нахалку сюда, и я мигом отучу ее ухмыляться.

Миссис Джонс застыла от ужаса.

– Но, дорогой мой, подумай…

– Говою тебе, приведи ее сюда, и я всыплю ей дюжину розг. С такими, как она, разговаривать бесполезно.

– Томас. – Миссис Джонс собралась с силами. – В нашем доме никого и никогда так не наказывали, и я не могу согласиться с тем, что…

– Вот как? Ты не можешь согласиться? – Вена вздулась у него на переносице. – Я надеюсь, наш дом пока еще не бабье царство и командую в нем я!