Она взглянула ему в лицо. И, не сопротивляясь порыву, потому что это было невозможно, он ее поцеловал. Мягким, горько-сладким, затяжным поцелуем, который пронзил ее всю, без остатка.

Так тихо, что Шейну показалось, будто ему почудилось, Ева прошептала:

– И все потеряла.

На подиуме Ева сжала в ладонях прохладную, тяжелую награду из стекла. Свет был слишком ослепительным, в висках били литавры, поэтому лиц в зале она не видела – и хорошо. Видит бог, она не подготовила благодарственную речь.

– Спасибо. Правда, просто спасибо. Вы не можете себе представить, что значит для меня эта награда. Я выросла с этими персонажами. Они в моей ДНК. И я неимоверно горжусь тем, что мои читатели любят их так же сильно, как и я. Именно поэтому мне больно говорить им об этом, но я скажу: пятнадцатой книги не будет.

Парень с ведьминской метлой в конце зала издал пронзительный вопль.

– Мне очень жаль, сэр. – Она сглотнула. – Полжизни я пряталась за этими персонажами. Вообще пряталась. Я так много времени провела в страхе. Боялась копаться слишком глубоко в том, кто я на самом деле, боясь того, что могу найти. С какими призраками столкнусь, какие тайны раскрою. Лучше все это похоронить. Я думала, что с моими демонами успеха не добиться. Но разве найдется в этом мире добившийся успеха человек без единого демона в душе? Никто не ожидает, что мужчины будут без изъянов. От женщин же ожидается, что они переживут все: и хорошее, и плохое – и пойдут дальше, вынося тяжести мира на своих плечах. Но когда мир бьет нас наотмашь, худшее, что мы можем сделать, – это похоронить его. Приняв и поняв это, мы обретаем силу, чтобы ударить в ответ.

Вместо того чтобы писать о ведьме Джии, которая призывает магию, чтобы бороться за мужчину, я борюсь за себя. Я даже не уверена, кто я на самом деле, ведь я так долго пряталась. Но я знаю, что я правнучка Дельфины, внучка Клотильды и дочь Лизетты. Я потомок длинного рода изгоев, отверженных и несчастливых. Я и есть отверженная. И моя цель – дать нам всем право голоса. Я хочу написать их историю, которая будет и моей историей тоже.

Но я всегда буду ценить «Проклятых» и помнить моих читателей. Я бы с радостью написала заключительную книгу серии, связав все линии красивым узором. Но я не смогла. Разве можно закончить историю любви, которую ты… не хочешь заканчивать?

Она едва нашла в себе силы, чтобы произнести последние несколько слов.

– И все же, – сказала Ева, – спасибо вам. За то, что позволили мне писать для вас так долго.

Час спустя Шейн получил премию Лэнгстона Хьюза за достижения в литературе. Он стоял на подиуме в полной тишине сначала пять секунд, потом десять. Двадцать. Никто не мог понять выражения его лица.