Но подарить мне кинокамеру — это Мариан придумал отлично. Мартинек, убегающий в слишком больших для него пинетках, споткнулся, упал на нос, перекувырнулся. Двадцать фазовых кадров: когда прокрутила ленту, кувырок вышел сравнительно плавным.

Вот и знакомые дубовые двери Центральной библиотеки. Интересно, какая сегодня прическа у Руженки? В смене прически — ее сила. Только я, дурочка, с рожденья и до сего дня причесываюсь на прямой пробор.

В методическом отделе за Руженкиным столом сидела женщина со знакомым, но отнюдь не Руженкиным лицом.

— А Руженка Вашатова больна?

— Нет, она ушла от нас!

— Куда же?

— В издательство «Кмен».

Ну и дела. Как она посмела не сообщить об этом мне! Ведь достаточно было просто поднять телефонную трубку!

— А вам что-нибудь от нее нужно? Кажется, мы с вами уже виделись…

Мишь назвала себя.

— Мы с Руженкой вместе учились в школе. И когда мне бывали нужны книги, я даже не заполняла бланки требования, Руженка брала их для меня на свое имя.

— Что именно вас интересует?

— Что-нибудь из специальной литературы по кукольному театру. Образцов, Бартош, Синьорелли, Федотов и в этом роде.

Преемница Руженки окинула Мишь сосредоточенным взглядом.

— Это, правда, нарушение правил… Вы ведь жена доцента Навары, да?

— Он еще не доцент. Всего лишь кандидат наук.

— Недавно слушала по радио его лекцию. И вас помню, когда вы приходили к Руженке. Сделаем как-нибудь, чтоб вам не долго ждать.

— Спасибо, вы очень любезны.

Вон как — слава супруга открывает двери! До чего хорошо быть женой мужа с положением… Надпись на могильной плите: «Здесь покоится вечным сном Амалия Малая, вдова официала…»[74] Как поживаете, пани официалова?

Преемница Руженки приняла от Миши листок со списком требуемой литературы, вышла в соседнюю комнату, поручив там кому-то заняться им.