– У меня важный разговор к сеньоре, и он не займёт много времени. Я же понимаю, что оно у сеньоры на вес золота.

При последних словах Мигель слегка улыбнулся. Более тонкий собеседник уловил бы в этой улыбке иронию, но Инес была не из тех, с кем надо обдумывать интонации, чтобы не попасть впросак.

– Я слушаю, – осипшим от волнения голосом сказала она.

– Тет-а-тет, – продолжая тонко улыбаться, прошептал Мигель.

– Чего? – суетливо поправляя волосы и одёргивая юбку, спросила Инес.

– Наедине, милая, – уже увереннее объяснил Мигель.

– А-а, – только и смогла сказать Инес и стала растерянно озираться.

– Отведите сеньора Фернандеса к себе в комнату, хозяйка, – бойко вмешался в разговор Хесус. – Ну и что же, что это спальня. Зато там вы сможете спокойно поговорить. А я посторожу, чтобы вам никто не помешал.

И он учтиво, чуть ли не в пояс поклонился Мигелю.

По-прежнему не глядя в его сторону, Мигель одобрительно кивнул, и Хесус возликовал. А как же иначе? Самый важный человек в городе обратил на него внимание, и в какой момент, в какой момент!

Вот повезло – так повезло!

Если бы кто-то спросил у Хесуса, зачем ему внимание важной персоны, он вряд ли бы дал вразумительный ответ. Он и сам не знал зачем. Может быть, для того, чтобы испытать ликование, способное хоть как-то встряхнуть иссушенные дурью мозги? А может, просто на всякий случай, как учил его в детстве старик Чичо?

Он услужливо открыл ведущую в комнату Инес дверь. Подождав, пока Инес войдёт, Мигель прошёл следом за ней и захлопнул дверь, оставив Хесуса в коридоре коротать время в ожидании, пока они выйдут обратно.

Он заключил Инес в объятия сразу, не раздумывая и, не дав ей толком опомниться, зашептал куда-то в область полуобморочно запрокинувшейся шеи:

– М-м-м, а ты горячая. И я хочу тебя. И хочу прямо сейчас, моя смуглая голубка. Не вздумай сказать мне «нет», если не хочешь, чтобы я умер.

Шёпот Мигеля сопровождался непрерывными действиями. Продолжая прижимать Инес, он умело подтянул вверх подол её широкой чёрной юбки. Вскоре сильные мужские пальцы залезли Инес в трусы, пробрались к промежности и погрузились в заскользившую от немедленно возникшего желания плоть, и, забыв обо всём из-за охватившей её страсти, она завыла, но, в отличие от Гонсало, не выносившего страстные подвывания Инес, утробный звук лишь подстегнул Мигеля к дальнейшим действиям.

Он подтащил Инес к краю кровати и шёпотом предложил скинуть нижнее бельё.

Инес не стала ломаться. Торопливо стянув трусы, она с готовностью нагнулась вперёд и опёрлась обеими руками о край кровати, а Мигель пристроился сзади и стремительно и без дальнейших церемоний овладел ею.