Он вдруг отчётливо понял, что и вправду ничего не знает.

Своей новой опекунше он подчинился с первой минуты знакомства, но ещё очень долго, почти два с лишним года, не делал попытки выйти за рамки установившихся между ними отношений. Письменные домашние задания выполнял кое-как, а устно так ни разу и не ответил и не общался с Джейн вне занятий. Молчал, смотрел в пол, а если невозможно было промолчать, отвечал очень коротко.

Из-за его поведения Джейн выходила из себя и давала ему подзатыльники, а когда терпение лопалось, привлекала Барта. Правда, бить Майкла так, как Барт избил его в первый раз и, бывало, бил других воспитанников, она не позволяла. Из кабинета не выходила, делала вид, что рассматривает пейзаж, стоя у окна, после пяти ударов оборачивалась и произносила что-то типа:

– Всё! Хватит!

И Барт чётко знал, что, если он немедленно не остановится, Джейн не будет с ним спать ни в эту ночь, ни в следующую. Усвоил урок после того, как она несколько раз устроила ему подобные фокусы.

Обучение Майкла из-за избранной им игры в молчанку оказалось непростым испытанием для Джейн, ведь он не смотрел ей в лицо и внешне никак не реагировал на её речь. Однако она постоянно чувствовала, что он очень внимательно слушает, а в выполненных вроде бы кое-как домашних заданиях очень скоро стала улавливать ту эпатажную небрежность, за которой стояло полное усвоение материала.

Брошенный им вызов она приняла полностью, без обиняков и отговорок, и так и не оставила попыток привязать Майкла к себе, хотя на деле всё было наоборот, и это она всё больше привязывалась к нему, а затем и сама стала меняться под воздействием общения с ним.

Я посвящаю всё тебе

Я посвящаю всё тебе

Началось с того, что Джейн стала ежедневно мыться.

Неряшливость Джейн была такой же неотъемлемой частью её натуры, как апатичность и неумение настоять на своём, и за годы совместной жизни Барт привык и к немытому телу жены, и к её грязным трусам, которые она могла спокойно засунуть в ящик для белья, отчего в их общем шкафу всегда стоял специфический запах, и к самому дурно пахнущему шкафу. Привык к забытым Джейн на сливном бачке использованным прокладкам, к грязноватым ногтям на её руках и ногах и к её засаленным волосам.

Единственное, что Джейн делала регулярно, так это чистила зубы, и понять пристрастие жены к конкретной гигиенической процедуре Барту так и не удалось.

Сам Барт был гораздо чистоплотнее Джейн, но под её влиянием быстро опустился и перестал обращать внимание на те бытовые мелочи, за несоблюдение которых мать в детстве лишила бы его еды, наверное, на целую неделю.