Добро и зло давно сложили свои мечи. Их поле битвы — рассудок. Да и, строго говоря, сами материи так же сменили свои маски. Что звалось добром, ныне зовётся целесообразностью, а зло — его противоположность. Если рассматривать человека, как существо, стремящееся к саморазвитию и счастью, то целесообразно всё то, что заставляет его поддерживать хорошее настроение, душевный покой, раскрывать его потенциал и делать окружающий мир красивее и здоровее. Соответственно, весь тлен, тяга к смерти, бездействию и гедонизму ради гедонизма — пускай всё это тоже доставляет удовольствие, — является нецелесообразным и ведёт к гниению и застою. Хуже всего здесь то, что человек, нашедший в этом наслаждение, способен отказаться от всего остального. Легко потерять себя там, где тебе хорошо, особенно, если для достижения счастья от тебя не требуется никаких действий.

Наш враг показал себя. Как мы и предполагали, его оружие — любовь и влечение: то, чего так не хватает многим людям. Лёгкая нажива для наивных душ.

Я помню ад ещё в те времена, когда он носил иное имя. Давным-давно на его улицах были счастливые дети. Сюда могли прийти все и каждый, и всякий ребёнок здесь получал силу и вдохновение творить, развиваться — делать что угодно, лишь бы быть счастливым и расти. Но со временем его опошлили, осквернили. Прознав о том, что в темницах тоже может быть хорошо, всё больше детей нарочно уходили туда, придумывая самые жестокие, самые странные способности, стремясь раскрыть их в своих фантазиях. Да и сам город в итоге пошёл на то, чтобы впускать на свои улицы взрослых. Ничем хорошим для Неё это не закончилось. Как следствие, некогда светлейшее место на земле стало адом. Стало добровольно, по желанию его же обитателей.

Мы — те немногие сноходцы, кто не разучились видеть прекрасное, — покинули Карпу, добровольно ушли в изгнание. Но она не лишила нас сил. Последние из представителей ордена цветов, мы сохранили наш дар менять сознание, помогая людям исправиться, стать лучше.

В сегодняшнем сне я отправлялась к Маяку, одна из многих высоток города, где жил один мой старый друг. Лучшей цели для сбора капель Гордыни было сложно придумать. Это уже третий столп силы из семи. Разрушив их, вобрав в себя скверну этой химеры, мы очистим её так, как некогда очищали разум других детей. Просто отныне не сознание одного ребёнка, но общее бессознательное стало темницей вседозволенного, и столпы её силы обретают самые разные, порой довольно причудливые формы.

Перед сном я виделась с сестрой. Она была разбита. Прежде, чем прийти сюда, пришлось утешать её, но она отказывалась говорить о предмете своих печалей, отвечая, что сейчас мне следует сосредоточиться на нашем деле, а всё прочее — потом. Я смутно догадываюсь о случившемся, но действительно сейчас не хочу об этом думать, чтобы не сбиться с пути.