Им удалось выскользнуть через черный ход незамеченными, а там уж диспозиция поменялась - Дунька взяла актерку за руку, и они вместе побежали в парк, Ушаков же, достав пистолет, шел в арьергарде.

Боскет, где оставили извозчика с лошадью, был далековато, и дугообразная дорожка явно уводила правее, но главной задачей Дунька и Ушаков считали скрыться из виду у тех, кто мог бы наблюдать за ними из темных окон театра.

- Ну так где же они? - спросила запыхавшаяся Маланья Григорьевна.

- Кто - они?

- Да архаровцы!

- Тут уже, близко, рядом, - отвечала Дунька, озираясь по сторонам. - Сергей Федотыч, я не пойму - мы где?

- Проскочили, поди, - сказал он. - Стойте тут, я его отыщу…

- Кого это еще его? - забеспокоилась госпожа Тарантеева. - Фаншета! Коли ты мне солгала…

- Да какого хрена мне лгать? Архаровцы поблизости, просто мы их за кустами не видим…

- А за кем кавалер собрался?

- Да за извозчиком, извозчик у нас в боскете стоит…

- Для чего еще извозчик?

- Да тебя, сударыня, увезти, - рассеянно произнесла Дунька, несколько расслабившись после трудного разговора и бега. - В безопасное место…

- Так я не поняла - архаровцы твои где?! Которые театр окружили?!

Актерка выдернула руку из Дунькиной руки.

- И дорого ль тебе дали враги мои, чтобы не выпустить меня на сцену в такой день? Господи, нет спасу от завистников! - патетически произнесла она. - И обер-полицмейстера приплели - все средства удобны, лишь бы меня не пустить сыграть Ксению!

Дунька ахнула.

- Маланья Григорьевна, сударыня, как Бог свят! - воскликнула она. - Какие завистники?

И заступила дорогу вдруг взбесившейся актерке.

- Пусти! - крикнула госпожа Тарантеева. - Хватит твоих врак! Там меня, поди, обыскались! Раз в жизни такая роля бывает!…