Он пронесся стремительно - а пальцы вздрогнули, шевельнулись, ожили.

Оставалось только выйти к Кремлю и к началу Тверской улицы, а там уж Тереза без труда нашла бы дорогу к хорошо ей известному дому.

Она пошла, ускоряя шаг, и те кавалеры, поднявшиеся ни свет ни заря, что заглядывали ей в лицо, могли прочитать во взгляде полнейшую безмятежность, как у проснувшегося младенца.

«Та, что вчера натворила странных дел, - не я, не я, и никогда мною не была, я же - вот, проснулась после жуткого сна и никаких грехов за собой не ведаю!» - так сказала бы Тереза даже ангелу небесному, спустись он к ней со своими строгими вопросами.

И не было в ее жизни странного человека, стоявшего в темной гостиной с обнаженной шпагой в руке и слушавшего музыку. Гостиной тоже не было. Той ночи не было. Ничего не было. Одно лишь будущее…

* * *

Архаров проснулся, несколько полежал, не открывая глаз, и вдруг резко приподнялся на локте.

В широкой постели он был один.

Приснилось?…

Нет, не приснилось, он знал это доподлинно. Здесь лежала женщина, он был с этой женщиной, он обезумел от ощущения невозможности происходящего, да, обезумел… не приснилось, черт побери, но куда она подевалась?

Колокольчик висел прямо перед носом, но Архаров его не увидел.

– Никодимка! - заорал он. - Дармоед хренов!

Камердинер прибежал не сразу - из понятной деликатности он не остался ночевать в гардеробной, где был слышен каждый вздох из спальни и каждый скрип кровати, а убрался в свою конурку.

До явления в дверной щели его румяной сладкой рожи Архаров успел внимательно оглядеть спальню. Никаких следов эта женщина не оставила - ни ленточки, ни тесемочки. Словно прилетела по воздуху и улетела точно так же…

Нет, она все-таки была. Придумать такое невозможно. А сны архаровские по этой части были куда как попроще, обыкновенные мужские сны, без звона в ушах и ощущения утраты своего немалого веса.

– Подавать фрыштик прикажете? - спросил Никодимка и тоже, Архаров заметил, скоренько оглядел спальню. Искал, стало быть, ночную гостью. А спрашивать побоялся.

Впрочем, он и ночью был весьма догадлив.

Когда Архаров прибыл, он не сразу доложил о гостье, а несколько погодя, после ужина, уже на лестнице и тихонько.