Немного погодя она огляделась кругом. Видела она меня или нет? Может быть, и видела, но наверняка не заметила; похоже было, что она вообще ни на что не смотрит, глаза ее были пустыми. Потом она спустилась по лесенке вниз.

Я высунулся из окна полюбопытствовать, далеко ли улетели вороны. Нескольких я разглядел — одни сидели на вершинах деревьев, другие бесцельно висели в воздухе. Я представил себе, какие они тупые и противные. Их черные тела и клювы просто омерзительны. Я не позволил бы клевать воронам свое тело. Неужели моему телу суждено быть расклеванным и пожранным воронами?! Мое тело — и эти вороны! Какая мерзость!

Я, наверно, просидел у окна довольно долго, потому что девушка появилась снова, неся на голове большой узел стираного белья. На сей раз она не пела. Она свалила узел на раскладушку; отделяя одну вещь за другой, она с силой выжимала их и встряхивала, чтобы расправить. Узел был большой, и, чтобы все белье развесить, понадобилось много времени. Закончив наконец работу, она отбросила назад свободный конец сари, которым была прикрыта ее голова. Она потягивалась и наклонялась из стороны в сторону, выжимая из волос воду, потом, слегка пригладив их руками, начала ходить взад–вперед. Время от времени она отделяла прядь, чтобы взглянуть на нее, а затем небрежно отбросить через плечо. У девушки были длинные черные волосы, но служили они для нее источником гордости или печали, мне сказать трудно. Некоторое время она перебирала волосы, потом собрала их в свободный пучок и, накрыв голову сари, ушла.

Я оторвался от окна. Свояченица явилась меня проведать. Она незамужем, живет в другой части города и учится в местном колледже. Я позвал ее.

— Поди на минутку, а?

— Куда? — засмеялась она.

Опять уставившись в окно, я спросил:

— Ты не знаешь, где дом Джахнави?

— Джахнави? А где она?

— Откуда я знаю, где? Но разве это не ее дом?

— Мне не довелось побывать у нее дома. Она с некоторых пор перестала посещать колледж.

Я переменил тему разговора, прежде чем она смогла бы начать расспросы о Джахнави. Дело в том, что я совершенно ее не знаю, если не считать моего мимолетного с ней знакомства, которое однажды состоялось у меня в доме по настоянию свояченицы. Мне сказали: «Познакомься — Джахнави», — и я принял это как факт. Вот и все. Потом я никогда не интересовался Джахнави. Учла бы свояченица этот существенный момент или он показался бы ей не заслуживающим внимания? Как бы то ни было, я постарался перевести разговор в другое русло. Я знал, что свояченица учится в одном колледже с Джахнави, но поборол искушение начать расспросы.