– Когда и где он может появиться, этот ваш Ордаш?

– Не знаю. Вроде бы сегодня его люди должны быть.

– «Вроде бы». С чем же тогда пришел? Прикажешь гоняться за ними по лесам?..

– Спасения просим.

Курбатов задумчиво осмотрел открывавшийся у скалы вид – с двумя деревенскими усадьбами и полусгоревшей деревянной церквушкой, и ему показалось, что когда-то давно, еще, возможно, в детстве он бывал здесь. Или, может, только грезил подобными пейзажами, передавшимися ему от памяти предков. Эдакий ностальгический сон души…

– Там, за поворотом реки, довольно большая площадь, на которой остались древние руины…

– Княжеская башня, – подтвердил гонец. – Дозор там когда-то был, охранял границу Галицийского княжества.

– Мне сказали, что до войны на этой площади собиралось ваше вече. А по вечерам молодежь устраивала танцы и гадания…

– Велишь собрать на ней стариков на совет и ждать энкавэдэшников? – начал улавливать его замысел гонец.

– Не более трех человек. Еще один пусть ожидает ордашевцев на окраине деревни и сообщит, что старики собрались, чтобы по старинной традиции передать им выкуп.

– Выкуп?!

– Ну, дескать, чтобы ордашевцы не нападали больше на село.

Гонец стоял, упершись обеими руками и подбородком в довольно увесистую палицу, и молчал.

– Но такого в окрестных селах еще не случалось. Никто никому, ни германцам, ни красным, ни ордашам, выкупа не предлагал.

– Тем более это заинтригует ордашей. Возрождение традиции древних баталий.

Еще минут двадцать они в деталях обсуждали эту странную операцию, пока наконец старик не согласился с замыслом командира диверсантов и, как мог, поспешил в деревню.

– А если ордаши не придут на вечевой майдан, а вновь нападут на село? – спросил он, уже немного отойдя.

– Не думаю. Слишком необычное предложение. Вы лучше отправьте кого-нибудь из своих к Сотнику. Пусть срочно выделит троих-четверых своих боевичков. Но чтобы не из местных. И пусть обязательно оденет их в красноармейские гимнастерки.

– Красноармейские?

– Мы-то в каких?