Кулаком небрежно он стер брызнувшие слезы.

Алина погладила его по голове. Он вырвался.

– Я тоже должна признаться тебе. Я не домработница. Я тоже хотела сделать сюрприз Александру Ивановичу. Два сюрприза – это же здорово!

Алина протянула ему руку.

– Мир?

– Ты правда не обиделась?

– Что ты…

Алина обняла мальчишку.

– Ты хорошая.

– Я уверена, будь у Александра Ивановича сын, он не смог бы относиться к нему лучше, чем к тебе. Слушай, Антоша, а давай-ка перекусим!

– Я голодный. Я с утра на елочном базаре работал. Елки продавал. Сурену, хозяину, сказал, что сегодня работать буду не за деньги, а за вот эту елку. Представляешь, вот эту красавицу заработал! Мужики мне говорят: «Глупый, бери лучше деньги!» Но я же деньги дяде Саше на Новый год не подарю…

– Ты что, целый день был на морозе?!

– Мы с мужиками подменяли друг друга. По полчаса в котельной, у Борисыча, отогревались.

Алина с удовольствием кормила Антона, радовалась, глядя, как он уплетает кушанья за обе щеки. Сама же к еде не притронулась. На сердце было неспокойно и муторно.

После ужина Алина настояла, чтобы зазевавший Антон немного поспал, и обещала разбудить его сразу, как придет Хабаров. Антон отказался от предложенной спальни и устроился прямо в зале, возле елки, на громадном кожаном диване. Она укрыла ребенка мягким пледом и ушла на кухню.

Было почти десять вечера. От соседей доносились звуки праздничных застолий, двор тонул в канонаде фейерверка. Люди жили праздником.

«Сделать, что ли, фруктовый салат на десерт? От тупого ожидания я просто сойду с ума…» – подумала она.

Алина вымыла фрукты, словно вспомнив о празднике, тихонько включила телевизор.

Мимо пожарных машин и машин «Центроспаса» туда-сюда сновали люди в камуфляже и суетились штатские.

«Что происходит?» – Алина прибавила звук.