– Поверь, твоему первенству на информационном поле ничто не угрожает.

– Тогда каким местом это тебя касается?

Она не ответила, отвернулась, глубоко вдохнула и затаила дыхание, чтобы не заплакать, но слезы помимо ее воли потекли по щекам.

– О-о-о, мать… Прости, – размяк Ведищев.

– Сергей, скажи мне, Александр Хабаров есть среди заложников?

– Заложников четверо: Орлов, Хабаров, Скворцов и Лавриков.

– Они живы? – спросила Алина едва слышно.

Он сделал знак оператору следовать за собой.

– Ну-ка, пошли! Наплакаться успеешь!

Ведищев взял ее за руку и потащил к оцеплению. Он шел так быстро, что Алина едва поспевала за ним. У цепочки стоящих в оцеплении бойцов ОМОНа Гордеев остановился и развернул ее лицом внутрь периметра.

– Мне нужен человек по фамилии Гордеев.

– Сева? Зачем?

– Он был с ними. Он многое может прояснить. Официально он недоступен, но я должен взять у него интервью!

Она вырвалась, отскочила.

– Ты – ненормальный! Есть для тебя что-нибудь святое в этой жизни, кроме рейтинга?! Пиарься! Я тебе не помощник!

– Еще как помогать будешь! – с холодной, самоуверенной ухмылкой пообещал он. – Больше двух месяцев прошло с момента теракта на Дубровке, но сто тридцать погибших ни силовиков, ни политиков ничему не научили. Сегодня вновь бандиты будут выдвигать требования, а власть – устраивать истерики. Провал со спасением заложников обзовут «спецназовской драмой в силу принятия ряда неправильных управленческих решений». Только заложников это не вернет! Сейчас в эфире только общие фразы. Вроде бы что-то произошло, а может быть и нет. Не стоит волноваться. Новый год все-таки! Какая ерунда – четыре жизни. «Мы будем держать вас в курсе событий…» – это все, что большинство из нас может сказать! К дьяволу общие фразы! – Ведищев сорвался на крик. – Надо, чтобы трагедия четверых стала личной трагедией каждого гражданина этой страны, от кухарки до президента! Надо взорвать общественное мнение к чертовой матери! Чтобы каждая кабинетная крыса поняла, что за ее решением следит вся страна и вся страна его оценивает и промаха не простит! Что такой «победы», как на Дубровке, силовикам мы больше не позволим! Ты поняла меня?!

Алина кивнула.

– Сережа… Я…

– Гордеева ищи!

Было много суетящихся в кольце оцепления людей, они сновали среди спецмашин, спускались в канализационные люки и поднимались на поверхность, но Гордеева нигде не было.