Герберт толкнул ворота ногой, открывая их настежь, и все прошли во двор.

Достаточно забавно было вводить Герберта в дом. Человек снова улыбнулся, но на какую–то долю секунды, потом улыбку он со своего лица стёр, хотя это далось не так уж и легко. Человек провёл людей, несущих его отца, в залу, усадил Герберта на кресло, сам уселся рядом, чтобы держать ситуацию под контролем, и указал подбородком на диван:

— Сюда. Кладите его аккуратно.

Они действительно старались, но избитому отцу стало хуже, так что он всё равно очнулся, когда коснулся спиной дивана, и глухо простонал:

— Чтоб вас всех…

Герберт тут же откликнулся:

— А вот и нет.

— Заткнись! — одёрнул его человек.

Герберт, уже не в захвате, не такой испуганный, потому что человеку, который сидел рядом, пришлось бы вставать, чтобы снова надавить на молоток, вскинул вверх обе руки:

— Молчу–молчу, хех.

Человек посмотрел на людей Герберта:

— Выходите во двор.

Те не двинулись, вопросительно глядя на своего лидера, а тот поморщился:

— Да–да, валите уже. Если бы он хотел — убил бы уже, просто ждите моих приказов.

И горожане вышли, Герберт остался сидеть на кресле, человек сидел рядом с ним, почти что у его ног, а его отец лежал на диване и смотрел на них двоих усталым взглядом, его лицо опухло и раздулось.

Первым нарушил молчание именно Герберт:

— Ну, — сказал он. — Первое знакомство у нас с вами не задалось… Герберт. Руки пожимать не будем.

— Кха, — отец человека кашлянул кровью, но постарался ответить в тон, так же жизнерадостно и напористо, хоть у него и не вышло. — Да знаю я, что ты Герберт. Сын рассказывал.

— Значит, рассказывал… — Герберт улыбнулся. — Льстит. Эй, спасибо тебе!

Человек нервно поморщился: