Минула неделя. Василий Васильевич нашел подходящую по времени работу: решил окопать яблони и груши. Трудился с усердием, надеялся, ждал. Страшная тревога пришла к нему неожиданно. Он работал в саду, когда с переулка его позвал отдаленно знакомый мужской голос:

— Василий Зотов, ну-ка подойди ко мне!

— Чего тебе?

— Раз окликаю — значит, нужен. Может, ты не угадал Ивана Зайцева?

Да, это был он — Ванька Зайцев. Он стоял по ту сторону низкой каменной стены и ждал. А Василий Васильевич не спешил к нему, он уже знал от хуторян, что Ванька Зайцев — у фашистов в прихлебателях…

«Как же с ним разговаривать, чтоб не накликать беды на свою голову?..» Ничего толкового не придумав, Василий Васильевич пошел к стене, но остановился вдалеке:

— Говори, Иван Панфилович. Мое дело послушать.

Ванька Зайцев был весел и заговорил весело:

— Василий Зотов, ты что, возвернулся сюда чужие сады окапывать? Вон что придумал. Номер твой не пройдет. Если ума своего не хватает — разъясним, что тебе надо делать. — Он достал из кармана новенького, еще не обношенного пальто сигареты. Закурил. Протянул пачку, спросил: — Может, побалуешься?

— Не балуюсь этим. Хвораю…

Ванька Зайцев засмеялся:

— Хвораешь оттого, что заблудился. Не по той дороге пошел…

Тут его кто-то позвал:

— Иван Панфилович! Пошли! Время не ждет!

Ванька Зайцев отозвался:

— Иду! Иду! — И к Василию Васильевичу: — Только начали разговор — и вот надо срочно по заданию… Задание не из легких. Справимся, может, лишь к позднему вечеру. Но ты жди… Подойду стукну… Мне вечером дорога лежит в Нижний хутор. Проводишь, и без свидетелей обо всем договоримся.

И ушел походкой ни в чем не сомневающегося человека, а Василия Васильевича оставил с черными, иссушающими душу сомнениями и тревогой: «Как быть? Что делать?!»

На эти вопросы Ольга Алексеевна так отвечала:

— Вася, ты выйди его проводить. Узнаешь толком, чего ему надо. Поздним вечером к фрицам, к своим начальникам он тебя не поведет. Вернешься — тогда и порешим, что делать.

Младшая сестра Ольги, Нина Алексеевна, сердито отмалчивалась. Она укладывала в постель ребят. Когда на какие-то секунды выходила из спальни, Василий Васильевич спрашивал ее: