«Слышимыми признаками конкретной бытовой обстановки выступают у Ахматовой и звуки двух музыкальных инструментов – шарманки и колокола, – пишут исследователи Борис Кац и Роман Тименчик. – Шарманка для нее – звучание сугубо городское, более того – петербургское. <…> Петербург колокольного звона как будто и не знает; церковный звон заменен в нем боем крепостных часов… <…> При этом ни шарманка, ни колокол в поэзии Ахматовой никогда не выступают представителями музыки. В большинстве случаев (но, конечно, не везде) они оказываются не столько музыкальными инструментами, сколько звучащими предметами житейского обихода, подобно, скажем, часам или поезду; их звуки принадлежат не столько музыке, сколько самой жизни»[1083].

Ахматова вспоминает: «Звуки в петербургских дворах. Это, во-первых, звук бросаемых в подвал дров», выкрики торговцев и разносчиков. «Колокольный звон, заглушаемый звуками города. Барабанный бой, мне всегда напоминающий казнь. Санки с размаху о тумбу на горбатых мостах»[1084].

Обратим еще внимание на звуки, которые были своеобразным камертоном ритма повседневной жизни Старого Петербурга, уровня звукового фона его улиц, – фабричные гудки.

Чиновник Сергей Светлов в документальном реестре «Петербургская жизнь в конце XIX столетия (в 1892 году)» делает запись:

Сигналом к пробуждению спящего Петербурга служат гудки бесчисленных заводов и фабрик, начинающих свою музыку в шесть часов утра. Поэтому первыми прохожими, в фабричных местностях, появляются фабричные, бегущие в своих невзрачных одежонках на работу. Около этого же времени открываются мелочные лавочки. Но на других улицах еще тихо. <…> В двенадцать часов в крепости палит пушка и по городу раздаются гудки, возвещающие рабочим фабрик и заводов время обеда. Все прохожие в это время вынимают свои карманные часы и проверяют их. Через час опять гудки, зовущие фабричных на работу. Невский проспект и Б. Морская к этому времени уже запружены народом и экипажами. <…> В семь часов раздаются фабричные гудки на шабаш… <…> На Невском образуется гулянье[1085].

Сигналом к пробуждению спящего Петербурга служат гудки бесчисленных заводов и фабрик, начинающих свою музыку в шесть часов утра. Поэтому первыми прохожими, в фабричных местностях, появляются фабричные, бегущие в своих невзрачных одежонках на работу. Около этого же времени открываются мелочные лавочки. Но на других улицах еще тихо. <…> В двенадцать часов в крепости палит пушка и по городу раздаются гудки, возвещающие рабочим фабрик и заводов время обеда. Все прохожие в это время вынимают свои карманные часы и проверяют их. Через час опять гудки, зовущие фабричных на работу. Невский проспект и Б. Морская к этому времени уже запружены народом и экипажами. <…> В семь часов раздаются фабричные гудки на шабаш… <…> На Невском образуется гулянье[1085].