— Хорошо было по реке двигаться, нет ли еще какой, которая течет на восход?

Андрей с сожалением покачал головой.

— Все они несут свою воду в реку без берегов, у которой жили длинноногие. Мы можем их только пересечь по льду.

В план Андрея двигаться прямо на восход почти сразу же пришлось вносить коррективы, когда они уперлись в каменистые холмы. Отправившиеся на поиск дороги Энзи с Эхоутом вернулись ни с чем. За холмами начинались не такие уж и высокие горы, которые тянулись, насколько хватило глаз. Они были вполне проходимы для охотников, но не для загруженных саней. Судя по всему, они примыкали к хребтам и нагорьям, где раньше жили «каменщики». Придется их обойти.

Горный массив все расширялся и расширялся и даже не думал заканчиваться. Иногда они заворачивали совсем уж на север, чтобы обойти его врезающиеся глубоко в долину «языки». Андрей старался держаться ближе к нему, чтобы можно было собрать дров на поросших лесом склонах. Однообразие пути стало угнетать. Но зато стих северный ветер и спали морозы.

— С тех пор как мы пересекли Большую реку успела умереть старая луна и родиться новая, — потихоньку переместившийся в голову колону Рэту чертил на снегу палкой черточки. — Людям надо отдохнуть, пойти на охоту, поесть свежей дичи.

Слова рыжего упали на благодатную почву. Не успел Андрей согласиться, как все начали куда-то разбегаться.

Энку дал сигнал сбора Совета Долгой дороги, а то ищи потом их всех.

— Три дня и ни одним больше. Сообщите это мужчинам, которые следят за своими дэсте. Пусть пересчитают людей, а если не могут сами, то за них это сделает Старшая или кому она это дело поручит.

Охрану места остановки поручили Рэту, который, как оказалось, уже успел подобрать под это дело подходящих людей. Наверное, военное дело, это единственный данный ему свыше талант. А сам Андрей решил провести дни отдыха со своей женщиной и детьми.

В этот день впервые за месяц они поели свежую дичь, Андрей и сам не представлял, насколько соскучился по поджаренному на углях мясу, заменившему сегодня поднадоевшую вяленную мамонтятину. Те же эмоции испытывали, кажется, все. Эхоут, которому никогда не сиделось на месте, удачно сходил на оленя.

— Почему мы не встретили ни одного темнокожего за все то время, как ушли от Большой реки? — Энку ковырял в зубах веткой сосны.

— Если ты кого-то не видел, то это не значит, что не видели и тебя, — Эхоут усмехнулся. — Но никто не рискнет напасть на такое количество людей.

— Мы жмемся к горах, а темнокожие любят селиться на равнине, — сытый желудок развязал язык и молчаливому Энзи.