Орда между тем отступала, но это было плановое отступление, а не бегство. Так спрут втягивает назад щупальца, захватив ими добычу, чтоб поднести ее поближе к своей пасти. Из рыхлого образования размером с три-четыре Франции — Орда превращалась в компактную, плотно заселенную страну — двести километров с севера на юг и сто с запада на восток.

На запад, в тыл СЧП, по накатанным бывшим трассам шли обозы, тянулись караваны — к далекой Калачевке, которую теперь чаще звали просто «Столица». На тех участках, где рельсы не были повреждены, использовали дрезины. В одном месте на магистрали пытались даже запустить хорошо сохранившийся локомотив, но так и не смогли привести его в чувство. По накатанному снегу перевозили на санях. На реках лед еще был непрочным, а пока он не установился — кое-где для сплава грузов вниз по течению использовали буксиры и баржи.

Его превосходительство товарищ Уполномоченный говорил, что надо собрать все свои силы в единый кулак. Вокруг Столицы концентрировались все ресурсы, которые Орда сумела добыть. В поселке уже не хватало свободных домов — ставились рубленые хаты и складывали наскоро кирпичные и шлакоблочные хибары. Корявые, как все послевоенное жилье, с железными печными трубами, выведенными прямо из окон, с кое-как застекленными узкими окнами. Тут же трудились мастера-оружейники, портные и обувщики. Те, кто хорошо пахал, могли заслужить и свободу (в пределах Калачевки), и теплый угол, и сытную пайку.

В гаражных боксах день и ночь шла работа над техникой. Летели искры сварочных аппаратов, жужжали и грохотали станки. Нефтеперегонный завод, который когда-то построил человек с именем Лукойл, исправно снабжал пестрое автохозяйство Орды топливом и смазочными материалами.

По бывшим федеральным шоссе, пугая отвыкшее от вида людей зверье, ехали крытые брезентом грузовики, везли мастеров, а иногда и пригожих женщин для руководства Орды. Живой товар отлавливали по деревням, просеивая, как ситом, тысячи дурнушек. Повелителям нового государства должно было достаться самое лучшее. Да и век «временной жены» недолог — портятся или надоедают.

Ехали «наливники» с горючим, везли на подводах еду, плелся живой племенной скот. Тут же тряслись в фургонах ценные приборы и запчасти, редкое сырье и материалы. Окурок видел в этих караванах даже то, чему они пока применения найти не могли. На нескольких «Уралах» привезли с Урала золото, платину, титан, другие редкие металлы, которым даже названий не знали.

«Это всё для будущего понадобится», — говорил Генерал.

Но бывало и так, что неграмотные командиры грузили в кузова и везли, как великую ценность, совершенно бесполезные штуки только потому, что им они показались нужными. Всякие чипы, платы, детали компутеров и прочую хрень. Генерал забраковал после Ебурга целых два грузовика такого добра. Один «гений» привез груз урановой руды в открытом самосвале.