Во время одной из прогулок они посетили древо Ти-Цэ и Ми-Кель, и Помона на сей раз познакомилась с родителями самки. Гостеприимная пара провела их на самую вершину древа, где они вместе с посмеивающимся над реакцией Помоны древним целый вечер любовались полетом гуннеры. Человеческий Посредник никак не могла взять в толк, каким образом могли летать растения, в то время как йакиты не видели в этом ничего удивительного.

– Разумеется они не живые. По крайней мере настолько, насколько живы мы с вами, – говорил ей древний. Он знал человеческий язык, но Помона все равно едва могла понять его сухонький, сиплый голос. – Перелетные гуннеры в сезон вегетативного размножения отбывают подальше от места рождения, чтобы освоить другие земли, и траектория их полета лежит как раз через Плодородную долину. Это просто запрограммированный природой процесс. Но до чего красиво, правда?

Помоне возразить было нечего. Она не отрывала взгляд от стаи перелетных гуннер – темно-зеленых листьев, которые плыли по небу с грацией рассекающих морские глубины скатов. От каждой тянулся тонкий длинный стебель, словно обрывок пуповины, трепыхающийся на ветру.

Родители Ми-Кель оказались не только гостеприимной, но и не по годам жизнерадостной парой, которая поджидала старость с озорством детей, играющих в прятки. Помона побеседовала с галантным приемным отцом Ти-Цэ, передала несколько вежливых слов самке через самцов, а после с удовольствием наблюдала за ними, когда те ни то на публику, ни то в порядке вещей стали дурачиться друг с другом. Отец Ми-Кель карабкался по ветвям к гнезду, а его супруга обрывала ветви-лианы и бархатно смеялась всякий раз, когда он соскальзывал вниз и начинал подъем сначала.

– Ну же, Ар-Ит, – перевел Ти-Цэ Помоне позже причитания тестя, – я уже не так молод…

Глядя на них, Помона подумала, что только неугасающий позитив родителей удерживал Ми-Кель все эти годы от окончательного отчаяния. Если бы они принялись паниковать из-за отсутствия наследницы для нижней ветви, ничего не остановило бы Ми-Кель от того, чтобы однажды как бы случайно сорваться со своего яруса вниз и войти головой в землю до того, как крылья успели бы поднять ее в воздух.

Случилось им пересечься и с обитателями древа, на нижних ветвях которого хозяйничала младшая сестра Ти-Цэ, готовившаяся освободить свой ярус для подрастающей дочери. Ти-Цэ поцеловал племянницу, обнялся с пышногрудой Ка-Ми и обменялся улыбками с ее супругом. Родные родители поприветствовали его вежливо – и только. Помона ужасно расстроилась, увидев их подчеркнутую учтивость. Она никак не могла смириться с тем, что у йакитов подобное в порядке вещей, и заверения Ти-Цэ, что частью этой семьи он уже не является, ничем не помогали женщине.