12
… Вернулись рабочие после товарищеского суда, увидели — у подъезда треста стоит милицейский фургон. Синий, с красной полосой.
Навстречу бегут мальчишки, кричат:
— «Раковая шейка» прикатила! За Тонькой! Спрашивают — где она?! Сказали — не видали никогда!
Позднее выяснилось, что еще не было приказа арестовать Тоню. Ее доставляли в прокуратуру «приводом». Для первого допроса.
Но Тоня в юридических тонкостях не разбиралась. Услышала возгласы мальчишек, разглядела старшину милиции по давней кличке «скуловорот». «Скуловорот» направлялся прямохонько к ней — и закричала дурным голосом.
К ней бросились отовсюду. Кто-то из парней крикнул: — Беги, Тонька!
Какое! Настигли. Кинули в черную «Волгу», стоявшую подаль, и та рванулась со стройки…
Прошло всего несколько минут, а уже сотни полторы рабочих обступили пустой милицейский фургон, недоумевая и матерясь…
— Тоньку уже умчали, а эта за кем?
За Нюркой! Не выгораживай бандитку!
Кто-то хохотнул, другие заматерились люто…
Увидев «раковую шейку» и поняв, что произошло, Огнежка решила немедля ехать в прокуратуру. Кликнув Нюру, она забралась вместе с ней в милицейский фургон, постучала в стеклышко шоферу:
— Давай!
В фургоне разило водкой и еще чем-то нестерпимо вонючим, — видно, только что возили пьянчуг. У Огнежки голова пошла кругом. И от вони и от подступившей к вискам ярости.
Отец много раз говорил, что на Руси издавна существуют не только уголовное и гражданское право, как учат в институтах. Существует еще и царево право. Самое могучее — телефонное. Раздастся в прокурорском кабинете чей-то «высоковольтный звонок» — и следствие меняет курс…
На всю жизнь осталось в памяти также и страшное ЧП в их институте, когда в их комнатке обнаружили исчерканный карандашом учебник по судоустройству. Приведенная там статья Конституции: «Суд независим и подчиняется только закону» — была подправлена и читалась так: «Суд независим и подчиняется только райкому». Владельца учебника вышвырнули из института, хотя чиркал, кажется, не он.
Все это и многое другое всплыло в памяти Огнежки, пока она тряслась на жесткой скамье, морщась от едкой вони.
Опять вторгся чей-то «высоковольтный звонок»?!