Это означало, что нужно не просто догадаться, какое место сегодня будет самым удобным, но и занять его заранее. Лучше до того, как закончится музыка. Иногда предупреждающий гудок звучал совсем рано, когда они еще были у себя в спальнях или в комнате ожидания. Тогда появлялся шанс найти хорошее место, откуда видна вся сцена. У Нелл никогда не получалось, даже если она уходила раньше, еще до гудка «Внимание». Мальки прыгали прямо через перила вверх и вниз, проворные, как ящерицы, в своих черных резиновых подштанниках. Лучшие щели располагались на верхнем уровне, и там всегда было полно мальков, как бы шустро она ни мчалась по ступенькам – по занозистым ступенькам из сосновых досок. Очень обидно.

Поэтому сегодня, когда музыка уже заканчивалась, она подумала: а пойду-ка я вниз.

Друзья-мальки, конечно, удивлялись, глядя, как она топает босыми ногами вниз, тогда как они сами неслись вверх.

– Здоро́во, малая! Эй, Нелл, ты куда? С первого этажа ничё не видно. Там даже щелей нет.

– «Я кот одноглазый, я в щелку смотрю»[100]. – (Эту песню всегда играли перед гудком «Внимание».) – Я найду себе дырку, вот увидите.

На нижней тропе она поняла, что они имели в виду. Нигде ни одной щели. Здесь был фасадный фундамент, который после того большого урагана забили опорами, противовесами и закрепительными балками. Словно длинная деревянная пещера тянулась под всем зданием, и нигде ни трубочки света, который указывал бы на смотровую щель.

В дальнем углу старого консервного завода Нелл рассмотрела другие ступеньки, ведущие куда-то в темноту. Она была уверена, что находится в самом низу, но вот же ступеньки. У верхней висела цепь, и на ней табличка с надписью, но Нелл не смогла бы ее прочесть, даже если бы хватало света. В детсаду при женском монастыре она выучила несколько слов по-французски, но по-английски различала лишь М, Ж, Вкл и Выкл.

Поднырнув под цепь, она зашагала вниз, чувствуя ногами точно такие же толстые занозистые ступени. Фиолетовое свечение дощатой тропы растаяло наверху. На нижней ступеньке Нелл нащупала решетку, толкнула, и та открылась. Холодная пустота засасывала, слышался плеск невидимого моря. Нащупав воду пальцами ног, Нелл замерла. Плеск отдавался эхом в кавернозной темноте. Выходит, под консервным заводом было что-то вроде огромного подвала. Темное подземелье казалось загадочным, но ничуть не страшным. Она чувствовала запах старых свай, старых машин и застоявшейся соленой воды. Темнота была чернильной, но Нелл слышала отзвуки, и они описывали ей эту пустоту, как радар-глубиномер – от ближней стены до дальней, от обработанной креозотом древесины наверху (должно быть, пол нижнего этажа завода) до невидимых корпусов заброшенных бойлеров и паровых машин… даже ниже, до больших сосновых балок. Она видела у себя в голове весь этот темный грот ясно, как кукольный домик.